Через тернии к звёздам

— Господа, — также, усталым голосом продолжил он, — теперь, когда вы здесь, я хотел бы узнать, когда вы сможете приступить к выполнению боевой операции? Дело в том, — поспешил он объяснить своё нетерпение, — что мы уже потеряли около семи тысяч бойцов. Оставили часть территории, и у нас уже не осталось боеприпасов. Снаряды для танков и артиллерии закончились, самолётов у нас не было, впрочем, у них тоже нет боевых самолётов. Летают частные лёгкие самолёты, пытаются скидывать гранаты, но наши бойцы тоже не сидят без дела. Уже уничтожено около семидесяти самолётов из автоматического оружия и пулемётов. Вот уже два дня с воздуха нас не беспокоят. Может быть, самолёты у них закончились, а может быть и пилоты, что больше похоже на правду. У нас тоже есть гражданские самолёты, но с таким расточительным отношением к людям, я не стал их применять в качестве боевых. Только как авиа-разведчики. На данный момент, у нас заканчиваются даже патроны к стрелковому оружию. День, два, мы ещё сможем выстоять, а потом мы просто все погибнем. У них ещё очень много танков и артиллерии, но пока они не рискуют продавливать корпусами танков оборону. Один раз попробовали, оставили на наших позициях до тридцати танков сожжёнными, и отошли. Сейчас расстреливают наши позиции с дальнего расстояния. Хочу сказать, что враг силён. У них ещё очень много человеческого ресурса. Если, конечно, их ещё можно назвать людьми. На людей, они даже внешне перестают быть похожи.

— Господин генерал, — взял слово Лемешев, после того как генерал замолчал и задумался, — я понимаю ваше беспокойство о людях и о ситуации в целом. И тем не менее, мне нужно немного времени, чтобы подготовиться к предстоящему сражению после длительного перехода через Атлантику. Мне нужно провести совещание с моими офицерами, обсудить тактические планы, подготовить бронетехнику к предстоящим боям и так далее.

После этих слов, генерал Маккензи заметно приуныл.

— Я думаю, — продолжил генерал Лемешев, — что к раннему утру, мы успеем провести все необходимые мероприятия. Операцию «Возмездие» начнём рано утром, в шесть утра.

Теперь генерал Маккензи выглядел самым счастливым человеком. Улыбка радости, искренней радости, я это видел, отразилась на его лице.

— Господин генерал, — от избытка чувств, он даже порывался дотянуться до генерала Лемешева, чтобы пожать ему руку, но слишком длинный стол не дал бы ему это сделать, так как генерал Лемешев сидел с другой стороны стола, и тогда он успокоился, и продолжил, — господин генерал, я даже не рассчитывал, что вы так быстро сможете приготовиться к боевым действиям.

— Господин Маккензи, — решил растолковать нашу позицию Лемешев, — чем больше мы будем затягивать с операцией, тем больше людей погибнет. Вам ещё восстанавливать страну, а людей у вас очень мало. Поэтому, мы не можем проявлять безответственность в таких делах. Единственная просьба к вам, помогите с выгрузкой боеприпасов с транспортных кораблей. Нашим бойцам нужен будет отдых перед операцией, поэтому я не могу привлечь их к разгрузке. И попрошу взять на себя выгрузку транспортных кораблей, которые будут подходить, и организовать доставку боеприпасов непосредственно к месту проведения боевых действий.

— Конечно, господин генерал, — радостно отвечал Маккензи, остальные офицеры тоже были в приподнятом настроении, — за это можете не беспокоиться. У нас для этого есть и механизмы, и люди и транспорт. Всё, сделаем, как положено.

— Вот и отлично, — улыбнулся ему Лемешев, — а теперь, разрешите покинуть вас. У нас ещё очень много работы.

После этого совещания, Лемешев собрал ещё и внутреннее совещание, на территории полевого лагеря, в штабной палатке. На нём был определён порядок действия тех или иных сил, определены направления движения полков, обозначены приоритеты и цели. Особенно было указано на недопустимости неоправданной штурмовщины.