Через тернии к звёздам

— Скоро ты изменишь своё мнение, — улыбнулся я, — когда попробуешь, что нам предлагают. А в кафе, ты не смог бы спокойно высидеть, поверь мне. Чаще всего, там нет кондиционеров, а сидеть под зонтом на улице, тоже удовольствия мало, всё равно очень жарко. Весь обед будешь пот вытирать с лица и шеи.

— Что верно, то верно, — вздохнул он, — здесь действительно не ощущается зной. Ну что там, нас будут кормить сегодня, или нет?

В этот момент, наш водитель стал искать место, куда присесть, я махнул ему рукой, приглашая к нашему столу. Он улыбнулся и направился к нам, попутно зацепив с собой официанта, для того чтобы сделать заказ.

— Ну что, уважаемый, — обратился ко мне водитель, — что будешь кушать, выбрал уже?

— Извини, — смутился я, столько времени ехали, а я даже не поинтересовался, как его зовут, — как тебя зовут?

— Махмуд. — Расцвёл он в улыбке.

— А меня зови Александр, — ответил я, — его зовут Николай. — Указал я взглядом на Кречета.

— Так вот, Махмуд, — задумался я ненадолго, — нам нужно плотно покушать. Мы будем лагман по порции, плов по порции, потом шашлык палочки по две, и самсы к чаю по две, нет, по три штуки. А сейчас зелёный чай не помешает.

Махмуд переговорил по-узбекски с официантом, сделал заказ от нас и для себя, и сел за столик.

— Сейчас чай принесут, Александр. — Сказал он, удобнее, устраиваясь. — Я смотрю, Саша, можно я так буду тебя звать?

— Зови Саша. — Махнул я рукой.

— Я смотрю, Саша, ты не первый день в Узбекистане? Сидишь правильно, в Наманган собирался. Наверно там жил, да?

— Да Махмуд, там я родился, и жил какое-то время, — не стал я его разубеждать, — но уже долгое время в России живу.

— Уехали наверно из-за беспорядков, да?

— Нет, просто отца перевели в другую часть, которая находилась на территории России. Он у меня военный. А вообще, я знаю о том, что здесь творилось.

— Да, — глубокомысленно кивнул он, — было дело. Нехорошо наши баи поступили. Столько в мире жили, а им потом власти захотелось. И где они теперь? Кто в могиле, кто за границей. И деньги все вывезли, сволочи. Сейчас Узбекистан снова встаёт на ноги потихоньку. Беда в том, что народ у нас трудолюбивый, но немножко ленивый. Всё хотят бесплатно получить, а так не бывает. Чтобы жить хорошо, надо много работать. Вон, посмотри вокруг, — указал он взглядом на соседние топчаны, — что ты видишь?

— Вижу людей, которые кушают, — я уже понял, к чему он меня спросил, поэтому не стал артачиться, — кто-то не кушает, просто сидит чай пьёт. Но места свободные есть, поэтому наверно их не просят освободить места.

— Ты самого главного не увидел, Саша, — махнул он на это рукой, — все, кто сейчас сидит, это бездельники. Они целый день здесь сидят. А жёны их сейчас работают. Посмотри на их животы. У них животы в четыре раза толще тебя будут. Всё потому, что они не двигаются. Так и сидят здесь весь день. А вечером домой идут, и дома ещё кушают. А проснувшись, отчитают свою жену за нерасторопность, и что не все дела по дому успела сделать, и снова сюда идёт. И так у него проходит вся жизнь. А такие, как я, придут, быстренько съедят свою порцию, и побежали на работу. Им некогда долго сидеть здесь. Поэтому ты видишь только их сейчас. Для чего, такие как он, живут, Саша, можешь сказать?

— Мне нечего на это сказать, Махмуд, — покачал я головой, — я не знаю.

— Вот и я не знаю. — Безрадостно заключил он.

В этот момент, нам, наконец, принесли чай, и мы перестали обсуждать такие вопросы. Каждый задумался о своём. А когда мы выпили первую пиалу, нам тут же принесли лагман, а Махмуду плов. От лагмана он решил отказаться. Закончив с лагманом, нам тут же принесли плов, затем шашлык, а самсой с чаем мы всё это закрепили. Махмуд только удивлялся нашему аппетиту. Сам он, кроме плова, взял только две самсы и выпил три пиалы чая. Ну а мы, люди привычные, и больше едали. Но пища и на самом деле была выше всяких похвал. Поели от души. Кречет даже на подушки откинулся в блаженной улыбке, допивая последнюю пиалу с чаем.

— Как у вас так получается, — допытывался у нас Махмуд, — сами не толстые, а едите столько, что непонятно, куда всё это девается?

— Не обращай внимания на нас Махмуд, — сказал я, вставая с топчана, — у нас работа очень подвижная, поэтому и не толстеем.

Я подозвал официанта, и спросил:

— Сколько с нас?

Тот вытащил листочек, посмотрел и сказал:

— Вы Узбекскими деньгами будете платить, или Российскими?

— Российскими. — Ответил я.

— Тогда с вас сорок рублей, и с Махмуда десять.

Махмуд полез в свой кошелёк, но я отодвинул рукой его попытку.

— Не надо, Махмуд, я сам заплачу. Для нас это не очень большие деньги. В любом случае, я думаю, мы потратили бы столько же, а может быть даже больше, если бы ты не привёз нас сюда.

— Тогда ладно, — улыбнулся он мне, — пойду тогда, машину подгоню ко входу.

Я расплатился одной купюрой в пятьдесят рублей, и мы пошли следом. К нам тут же подъехала машина Махмуда.

— Ну что, Саша, в Чирчик?

— Да Махмуд, поехали на твою базу. Чай-хону ты порекомендовал классную, надеюсь и с базой будет всё так же.