Через три океана

Остроумные французы наше официальное название "Догоняющий отряд" уже давно заменили в газетах другим: "Отстающий отряд". Стыд и срам! Общее настроение не из веселых. Давно уже завеса спала с глаз, и в успех нашей авантюры никто не верит. Но мы - маленькие чины, никто нас не спрашивает, наше дело не рассуждать, а исполнять то, что прикажут - не правда ли? С "Храброго" привезли несколько французских газет - известия о начавшемся расстреле наших судов в Артуре.

Проклятая "дыра"! Недаром мы, моряки, ее всегда так ненавидели. Нужно было выйти и прорываться в Чифу, Киао-Чау {Более известна как Циндао - германская военно-морская база в Китае (Ред.).}, куда угодно, только не засесть в этой дыре под расстрел. Все-таки, быть может, сохранили бы хотя несколько корабликов. Конечно, всех обстоятельств мы не знаем, но, как это дико кажется со стороны, этот бессмысленный расстрел в мелководном к тому же бассейне[22].

18 декабря. Мы все еще стоим в этой опостылевшей бухте, ежедневно получаем из Петербурга телеграммы: "Скорее, скорее, опоздаете на Мадагаскар". Мы бы и рады, да у нас что ни день, то к старым поломкам прибавляются новые; теперь пошли лопаться разные трубы в машинах не только у нас, но и на "Олеге". Здешний дрянной заводишко чинил их уже несколько раз, но неудачно; посылаем теперь... в Афины. Как ни худо в пути, все же лучше видеть себя подвигающимся к цели, идти вместе с другими и не испытывать этого состояния одиночества. Без писем публика разнервничалась страсть, ходим хмурые, злые - точно три года вместе проплавали. Я стараюсь заполнить весь свой день каким-нибудь занятием, но в свободное время тоже мрачен. Буду страшно рад, когда двинемся, хотя снова предстоят тяжелые переходы, в бурных водах, да еще при тропической жаре. Здоровье мое поправляется понемногу.

26 декабря. Собирались простоять в Суде не более четырнадцати дней, а застряли на 28. Кое-как починились, кое-чему подучились, помылись, почистились, отдохнули, хотя, повторяю, тяжело жить на судне типа миноносца, хотя и таком большом, как "Изумруд" - не жизнь, а прямо житие.

Проехаться на "Олег" и пообедать там является громадным удовольствием. Кают-компания этого судна, несмотря на первые месяцы плавания, очень сплочена и чрезвычайно гостеприимна. На "Олеге" я частый гость. Младший доктор "Олега" Ден медленно поправляется. Я удивляюсь его терпению и жизнерадостности.

Развлечением на "Изумруде" явилось устройство елки для команды. Ярко горела на юте освещенная разноцветными электрическими лампочками елка; взятые из лазарета гигроскопическая вата и борная кислота изображали родные снега. Матросы по очереди доставали билетики, получали каждый: чулки, платков полдюжину, кошель, гребень, мыло, бумагу, конверты, перья, карандаши, в отдельном узелке - орехи, яблоки, мандарины, апельсины, рахат-лукум, халву. Другие - бритву, мыльницу, зеркало и узелок. Были подарки - часы. Лучшим работникам, кроме того, - денежные награды. По палубе ходил, путался под елкой и блеял барашек - привезли его на судно совсем грудным младенцем, выкормили; теперь он покрылся шерсткой, стал ручным, никого не боится; за рулевым Камерлином бегает как собачонка; очень любит заглядывать в лазарет.

26 декабря. Всем отрядом снялись в три часа дня.

Глава XVIII.

Порт-Саид

28 декабря. Прибыли в Порт-Саид вполне благополучно. Была порядочная боковая качка, 30° крену; по обыкновению, нельзя было ни спать, ни есть, ни читать, но все чувствовали себя хорошо - привыкли.

Подходя к Порт-Саиду, на несколько часов развили самый полный ход и сделали удачный пробег, хотя полной своей скорости "Изумруд" не дал, в машине появились какие-то предостерегающие симптомы.

Вот и Порт-Саид с его черномазыми арабами и египтянами. Все старые, знакомые мне по первому плаванию места.

Недолго пробыли мы в Сайде, всего 18 часов, торопились принять пресную воду; египетская стража - заптии на своих фелуках и катерах ретиво охраняли нас, поминутно шмыгали мимо и отгоняли назойливых продавцов и шпионов.

С берега привезли шлемы, рубахи, сетки, почту, но опять не ту, что была направлена в Главный морской штаб.

Быть может, нам скоро предстоит встреча с неприятелем. Получены известия, что отряд Камимуры уже давно прошел Малакский пролив и где теперь - неизвестно.

Глава XIX.

Суэц

30 декабря. Только что стали на якорь. Выйдя 29-го в час дня, шли каналом около 17 часов.

Стали на якорь далеко в море в виду Суэца. Как в Порт-Саиде, в канале, так и здесь кругом нас все шмыгают паровые катера под египетским флагом наша охрана. В ожидании сюрпризов со стороны неприятеля мы стали служить еще исправнее и все время на чеку.

Глава XX.

Красное море

Мы уже находимся в средней части Красного моря, валяет нас с боку на бок основательно. Но все равно - я буду воображать, что штиль, и, крепко уцепившись ногами и упершись локтями в разные точки, качаясь временами на 35°, буду продолжать описание своей эпопеи многострадального Одиссея.