Через три океана

9 мая. Оставили в правой руке к северу острова Лиу-Киу, а к югу Мио-Киу[46], принадлежащие японцам. Снова вышли из пределов Тихого океана и вошли в Китайское море {Восточно-Китайское море (Ред.)}, взяв курс на Шанхай. Дождь, серое небо, 15° тепла. Резкая разница в температуре (мы вчера вышли из тропического пояса, пробыв в нем полгода) отражается очень чувствительно. Появились гастриты, судороги в мышцах и проч. По эскадре вышел приказ надеть суконное платье. Весь вечер была сильная молния и зарница. Ночью пронесся циклон, разразился дождь. В десяти шагах ничего не было видно, а уж подавно и гакабортного (кормового) огня впереди идущего судна. Благодаря волнению предполагаемая сегодня погрузка угля не состоялась. Уголь - наш хлеб насущный. На какой только зыби ни умудрялись мы принимать его барказами! Ни одна команда иностранного флота никогда еще не выделывала таких фокусов, какие выпали на долю многострадальной 2-й Тихоокеанской эскадры. Вчера от нас отделился разведчик "Кубань", сегодня "Терек". Куда? Зачем?[47]

10 мая. До неприятеля рукой подать, каких-нибудь 400 миль. Все ближе и ближе тревожный час, в который многим не сносить головы. Было бы лучше, если бы нам удалось мирно пройти во Владивосток, соединиться там со своими крейсерами и миноносцами, оставить транспорты. Планы Рожественского неизвестны. По-видимому, он желает пройти во Владивосток Корейским проливом. В кают-компании разбирают стратегическую задачу о том, не лучше ли избрать обходный путь вокруг Японии, через Сангарский пролив. Сторонников кружного пути очень мало. Все предпочитают более скорое разрешение своей судьбы: надоело томиться ожиданием.[48] Сегодня заштилело. С раннего утра "Аврора" энергично грузит уголь с транспорта "Владимир". Принято 230 тонн. Благодаря распорядительности старшего офицера и старшего механика, у нас всегда накануне погрузки обдумывается целый план, как бы провести ее скорее и лучше распределить уголь. Сегодня, например, когда наш флагманский крейсер "Олег" в семь часов утра поднял сигнал: "Приготовиться к погрузке угля", мы могли начать ее тотчас же, так как у нас уже все было готово к пять часов утра.

Адски холодно. 12° тепла и туман, пронизывающий до костей. Во всем теле ощущается какая-то слабость, мелкая дрожь, в голове тяжесть. Я негодую на легкомыслие своих соплавателей, щеголяющих в легких кителях, несмотря на мои предостережения. В результате вечером командир, ревизор и еще четыре офицера больны: лихорадят, принимают касторку, хинин, аспирин и т.п. Благодаря дождю угольная пыль превратилась в слой грязи, который мы своими подошвами разнесли по всем помещениям. С "Владимира" удалось выпросить немного свежей провизии. Он уходит в Шанхай, а во Владивостоке, говорят, дороговизна ужасная: яйцо - 75 копеек, фунт масла - 2 рубля. С двух часов идем 5-узловым ходом, чтобы завтра утром подойти к Шанхаю и оставить там часть транспортов.

11 мая. В 5 ч 30 мин утра, изменив курс, придержались в тумане к группе Седельных островов, милях в тридцати от Шанхая.

На судне идут последние приготовления: во многих местах устраиваются траверзы - защита от осколков из сетей минного заграждения с рядом коек или из стального и пенькового троса. Я настоял, чтобы и мне на боковых перевязочных пунктах поставили парочку траверзов. Впоследствии одному из них, а именно правому, я был обязан спасением своей жизни. В анкерки и лагуны наливается свежая питьевая вода. Расставляются бочки с забортной водой, запасные пожарные шланги, ведра с песком для тушения пожаров. Дерева у нас на судне еще много; всего не выбросишь. С верхней палубы разгребается и убирается уголь, который расходуется с таким расчетом, чтобы к Цусиме у нас были полные угольные ямы и запасы в офицерской кают-компании и еще кое-где в небольшом количестве, лишь для защиты. Палубы должны быть все освобождены от угля.

Боевые перевязочные пункты остались на прежнем месте в батарейной палубе, в передней части судна, под командным мостиком и рубкой, в той части судна, в которую больше всего целят японцы и, как я после на опыте узнал, не только целят, но и попадают. Но более удобного места в смысле подачи раненых, снабжения водой и т.п. отыскать было нельзя. Спуститься палубой ниже совсем не представлялось возможным.

В 8 ч 30 мин вечера транспорты "Ярославль", "Воронеж", "Владимир", "Метеор" были отпущены, а с ними ушли и крейсера "Днепр" и "Рион".[49] Как мы догадывались, назначение наших легких крейсеров было находиться в тылу эскадры, прерывать сообщение с Японией, ловить контрабанду. Я читал список названий контрабандных судов. Чего на них только нет: есть даже особый специально заказанный в Америке кран для подъема затонувших судов в Артуре. Ход у наших крейсеров хороший, угля хватит надолго.