Через три войны

- Товарищи делегаты! Разве вы собрались здесь для того, чтобы читать по бумажке? Тогда зачем было ехать? Прислали бы по почте - и нечего на дорогах грязь месить. Выходит, вас послали просто курьерами? Вопрос, который мы должны здесь решить, слишком серьезен. Вы, полномочные представители народа, сами обязаны сказать свое слово, а не читать по бумажке, неизвестно кем составленной.

С этой трибуны, - продолжал оратор, - Алмазов обвинял большевиков, Ленина за то, что они разогнали Учредительное собрание. Но он не сказал главного: почему была разогнана "учредилка". А разогнали ее потому, что она отстаивала интересы буржуазии, плелась в хвосте правительства Керенского, которое, как известно, обманывало народ.

Теперь господа керенские хотят снова захватить власть в свои руки. Не выйдет, господин Алмазов, сейчас не те времена! Рабочие и бедняки крестьяне научились хорошо распознавать, кто их друзья, а кто враги. Большевики, Ленин предлагают установить во всей стране власть подлинно народную - власть Советов!

Под бурю аплодисментов, возгласов "ура" большевистский оратор сошел с трибуны.

- Кто это? - спросил я шепотом у делегата-горожанина, сидевшего рядом со мной.

- Куйбышев, большевик, - с гордостью ответил он.

Предложение Алмазова было поставлено на голосование и отвергнуто большинством голосов. В конце заседания съезд принял решение: установить по всей Симбирской губернии власть Советов.

Этот съезд навсегда связал мою судьбу с большевиками. Когда съезд закончил свою работу, я собрался ехать в Сызрань, в свой запасный полк, в котором продолжал числиться.

Провожал меня односельчанин Яков Тингишов - моряк с Балтики, лучший мой товарищ.

- Что же ты, Иван, делать будешь в полку? - спросил он.

- Как что! - удивился я. - Прежде всего нужно оформить демобилизацию, а то я вроде дезертира. Стало быть, нужно документы получить, чтоб все было в порядке.

- А у кого ты документы получать будешь? - усмехнулся Яков.

- Как у кого? У Советской власти. Сам же за нее голосовал.

- Что верно, то верно. Власть теперь наша, народная, и никому ее у нас не отнять.

Свернув самокрутку и закурив, Яков продолжал:

- Но отнять пытаются. Контрреволюция подняла голову - меньшевики, эсеры и прочая нечисть. Слыхал, как на съезде меньшевик Алмазов защищал "учредилку"? Уж больно ему хотелось, чтобы власть снова попала в их руки. Таких алмазовых еще много в нашей стране. Не уступят они нам дешево то, что мы у них отняли, сопротивляться будут, проклятые. Выходит, без драчки нам не обойтись, а чтобы драться, нужна сила.

- Так надо создавать ее, - говорю я Якову.

- Да ты, Иван, настоящий большевик!

- Партийного билета в кармане не имею. А что большевик - то верно, улыбнулся я. - Ты ведь тоже беспартийный, а голосовал за большевиков.

- Да, брат, это так, - сказал Яков, немного помолчав. - Недавно нас с тобой серой солдатской скотиной считали, а сейчас о больших государственных делах толкуем. Это большевики сделали нас такими.

- Ну, мне пора на станцию, - заторопился я, - а то опоздаю на поезд. Домой меня скоро не ждите, пойду в красногвардейский отряд.

На прощание мы крепко пожали друг другу руки.

На вокзал я добрался вовремя. С большим трудом втиснулся в вагон, забитый демобилизованными солдатами-фронтовиками. Было жарко и душно, от густого махорочного дыма кружилась голова. Во всех купе шел оживленный разговор. Одни говорили о "закончившейся войне ", рассказывали о муках окопной жизни, другие на все лады обсуждали вопрос передачи земли крестьянам. То и дело в разговорах упоминалось имя Ленина.

На одной из железнодорожных станций я увидел эшелон вооруженных солдат, направлявшийся на восток. На мой вопрос, откуда и куда едут, один солдат ответил:

- Демобилизованные мы, едем по домам. Кому где нужно, там и сходит.

Он вынул из-за пазухи лист бумаги и, водя по ней своим заскорузлым пальцем, прочитал по слогам:

- "Съезд армии постановляет: признать за солдатами право на оружие для защиты Родины от контрреволюции и ее приспешников... Солдаты все должны принять участие в установлении Советской власти, а для этого нужно оружие. Провезти оружие можно, только двигаясь организованно, сильными отрядами..." Уяснил, что к чему? - спросил он, складывая лист бумаги и пряча его за пазуху. - Так что нам без оружия никак нельзя.

Он поспешил в вагон, а я долго смотрел вслед уходившему эшелону...

В горниле гражданской войны

В нашем запасном полку, куда я вернулся в декабре 1917 года, тоже полным ходом шла демобилизация. Солдаты торопились уехать домой. Многие, не дожидаясь документов, уходили на станцию, втискивались в переполненные вагоны и теплушки или устраивались на крышах.

В одной из полковых казарм шла запись добровольцев в красногвардейские отряды.