Черная акула

Проскурин выудил из кармана «Стиморол», вытряхнул на ладонь еще один кубик, понес ко рту, поднимая взгляд, и… замер. Белая подушечка, кувыркаясь, полетела на пол. С улицы, толкая стеклянную дверь, в здание вокзала входили двое. Проскурин узнал их – Сулимо и тот самый парень, что успел метнуться в сторону от надвигающихся «Жигулей» утром на дороге. Сулимо шел первым. Сосредоточенный, глядящий прямо в грудь беглецу и сквозь нее, дальше, в какую-то точку на стене.

– Внимание, скорый поезд номер тридцать пять… Проскурин моментально отвернулся. Сердце его, словно подстегнутый конь, пустилось в галоп, а в такт галопу запрыгали мысли. «Попался! Черт, попался!!! Зря автомат оставил в ячейке, но теперь туда нельзя. Там карта Алексея, тетрадь, все. Нельзя! Гадство! Что же делать?» Он затравленно огляделся. Адреналин заполнил мышцы, и они задрожали в предвкушении напряжения. «На второй этаж нельзя. Второй этаж – ловушка. Там зажмут. Там смерть… Откуда Сулимо узнал, что я на вокзале? Неужели зевнул «хвоста»? Наверное. Черт!!!» Проскурин зашагал к дверям, ведущим на платформы. На путях должны быть поезда и люди. Можно попробовать затеряться в толпе. Он быстро посмотрел через плечо. Парочка двигалась следом, решительно оттирая мешающих пассажиров. Преследователи не суетились, не пытались догнать беглеца, просто шагали за ним. Широко и энергично. Руки убийц были засунуты в карманы пальто. «Для «кипарисов» карманы маловаты, – решил Проскурин, – а для пистолетов в самый раз». Он оглянулся и застыл на месте, будто налетев на невидимую стену. Дверь, ведущая на платформы, открылась, и из нее показалась широкоплечая фигура в знакомой униформе – пальто и костюме. Убийца двинулся навстречу жертве, держа, как и двое за спиной, руки в карманах. Проскурин тихо выматерился. «Все предусмотрели, твари. Все перекрыли. Значит, конец?» Он напрягся, готовясь к драке, начал поворачиваться навстречу Сулимо, намереваясь кинуться в бой первым, и вдруг заметил в дальнем углу, за буфетной стойкой, еще одну дверь. Она наверняка вела в кухню, а оттуда должен быть выход на улицу. Как-то же им доставляют продукты? Не через зал же несут. Проскурин быстро зашагал, почти побежал к буфету. Оглянувшись еще раз, заметил: убийцы по-прежнему не спешат, а идут несуетно, словно зная, что никуда беглецу не деться. Разворачиваясь, майор толкнул дородную тетку, увешанную сумками-баулами. Тетка взмахнула руками, ойкнула тонко и села на заплеванный пол. Из поползшей «молнии» ало-желтым вдруг хлынула яблочная река. Словно ядра, плоды с веселым стуком раскатились по серо-черному мрамору. Проскурин не успел даже извиниться. Кто-то захохотал. Тетка беспомощно огляделась и заголосила громко, как пароходная сирена: