Черная акула

– Хорошо, а вот эти фамилии, – Максим показал лейтенанту список, – эти рядовые были в составе вашей роты? Лейтенант прижал развернутую газету левой рукой, и Максим вдруг увидел, что у раненого нет кисти, только культя, уродливая, забинтованная, пропитанная каким-то раствором. Взяв список правой рукой, лейтенант прочел его.

– Нет, об этих не слышал. Вот последний… Якушев… Был у нас один Якушев, но здесь написано Илья, а тот был Семен. Так что, наверное, не он. Нет, я не слышал об этих людях.

– Понятно. И вы, значит, уверены, что вас подставили?

– Уверен? Ну еще бы! Представьте, в нашей разведроте сорок автоматов, четыре танка и шесть БМП. Вот вам еще десять пулеметов и четыре пушки. – Лейтенант продолжал сверлить Максима недобрым взглядом. – Тогда ведь ни о каком штурме речи не было. Так что, все эти «духи» собрались на пути следования колонны чайку попить? Случайно там оказались? И дорогу заминировали? У нас ведь головной танк на мину налетел.

– А почему назад не отошли? – спросил Максим.

– Да потому что не успели. Замыкающие бронемашины сразу же расстреляли из гранатометов, пехоту отсекли, зажали в кольцо и уничтожили. Ребята стали выпрыгивать из БМП, оборону занимать, но там со всех сторон «духи» были, во всех домах. Я вам могу чем угодно поклясться: ждали нас. А потом еще «утюги» прилетели.

– Но хоть что-то из техники спасли? – тихо спросил Максим.

– Конечно, спасли. Точнее, одна БМП сама спаслась, та, в которой все начальство сидело. У них что-то там с двигателем случилось, метров за сто пятьдесят до того места, где нас засада ждала. Заклинило что-то. – Лейтенант усмехнулся. – Нас, товарищ полковник, умирать послали. И знали, что мы умрем. Максим торопливо записывал.

– Понятно, Олег Борисович. Ситуация ясна. А вы запрашивали помощь по рации?

– Какие рации? Там всего одна рация работающая была, в танке головном. Так я же говорю: он на мины налетел. Если только отцы-командиры подмогу вызвали, хотя не думаю. Они, наверное, в своей сраной БМП туалетной бумагой от страха обматывались.

– Бой долго длился? – спросил Максим.

– Да не было никакого боя, – ответил лейтенант. – Не было. Нас за полминуты всех пожгли. Всех. Никого не осталось. Я да вон Володька Градов.

– А вам как удалось спастись? – спросил Максим. Вопрос почему-то привел раненого в бешенство.

– Дезертирство будете шить? – зло оскалился он. – Ну давайте, валяйте, шейте. Вы ведь, б…и, под пули не лезли, а дома с женами в постельках спали.

– Я вас ни в чем не обвиняю, лейтенант, – попытался прервать офицера Максим.

– Ну еще бы вы меня обвиняли! – взорвался тот. – Вы ведь, наверное, в кабинеты без стука входите, чаек пьете, коньячок, лимончик с осетринкой жрете. Из-за вас все, все вам мало, суки. В этот момент на кровати зашевелился рядовой. Он повернулся к Максиму, и тот увидел огромные темные глаза на совершенно белом лице, запавшие, похожие на две бездонные ямы.

– Товарищ лейтенант меня в подвал затащил, – вдруг произнес он тихо, почти шепотом, растрескавшимися губами. – А потом, когда все закончилось, на себе выволок. Хотели дойти до роты, но наткнулись на ребят из спецназа. Они нас в госпиталь и отправили. Максим хотел сказать: «Повезло, что не дошли до роты, иначе сейчас лежали бы в гробах, а не здесь, в госпитале». Лейтенант вдруг замолчал. Он сполз по подушке и уставился в потолок. Максим покачал головой: пожалуй, хуже, чем сейчас, ему еще никогда не было. Он подумал и добавил тихо:

– Все правильно, лейтенант. Я бы на вашем месте поступил так же. – Тот не повернулся, продолжал изучать мелкие трещинки на побелке. – А насчет того, как вы выжили, я поинтересовался исключительно по одной причине, – продолжал Максим. – В прокуратуре тоже уверены, что вся ваша рота изначально предназначалась на убой. Никто не должен был остаться в живых. И то, что вы вдвоем уцелели, – большое везение. И для вас, и для нас. Лейтенант едва заметно усмехнулся, но все так же зло, криво, а затем жестко сказал:

– Да ладно, позвонят вам сверху, и заткнетесь вы, товарищ полковник. Засунете себе свой протокол в задницу.

– Выбирайте выражения, лейтенант, – спокойно попросил Максим. – Все-таки я старший по званию.

– Да плевать мне на вас, старший по званию. – Лейтенант вздохнул и повернулся на бок, спиной к Максиму. Тот посидел еще секунду, поднялся, подошел к раненому солдату.

– Как вас зовут, товарищ рядовой?

– Градов. Володя Градов, – ответил тот.

– Прочитайте, пожалуйста. Это показания старшего лейтенанта. Я так понимаю, что товарищ офицер не собирается их подписывать, поэтому подпишите вы. Пожалуйста, это очень важно. Володя вдруг смутился и сказал:

– Я не могу.

– Это действительно важно, – попросил Максим. – Я прошу вас не как рядового, а как человек человека.

– Да перестаньте! – вдруг заорал лейтенант, поворачиваясь на спину. – Он не может подписать, потому что у него рук нет. Отрезали ему обе руки. Давайте сюда ваш сраный протокол. – Он, даже не читая, поставил длинную подпись. – Ну что, довольны? Теперь давайте валите отсюда, пока я не покалечил вас.