Черная акула

Алексей понимал, что времени у него почти нет. Десять-пятнадцать секунд от силы. А потом убийца-капитан и четверо плечистых красавцев зальют отделение свинцом. Дверь распахнулась. На пороге стоял Ясенев, и в руке у него был зажат пистолет. Честно говоря, Алексей не представлял себе, что делать дальше. Ему оставалось полагаться исключительно на инстинкты. Он знал, что в критические моменты его мозг успевает сам собой просчитать десятки комбинаций, прежде чем он, Алексей, реально проиграет в мыслях хотя бы одну. Его так учили. Вот и сейчас что-то сработало в нем, будто щелкнул какой-то переключатель. Тело осталось само по себе, а разум – сам по себе. Убийцы уже входили в милицейский предбанничек. Конечно, Ясенев не ожидал того, что произошло в следующую секунду. Алексей, не обращая внимания на оружие, рванулся вперед. Он просто врубился в сержанта так, словно того не было вовсе, ударил всем телом. Точь-в-точь как лейтенанта Артура ночью в кунге. В эту секунду Алексей сознавал только одно: ему нужно вырваться из здания. Если бы он сейчас начал объяснять Ясеневу, что случилось, то первый же посторонний человек, зашедший по делу или без дела во «второе отделение милиции п. Ст.-Шахтинск», обнаружил бы в нем только три изрешеченных трупа. Осознание того, что милиционеров вряд ли оставят в живых, пришло само. Они уже поговорили с ним и знали об украденных самолетах, знали о капитане Сулимо, знали о его боевиках. Поверили они рассказу Алексея или нет, неважно. То, что они слышали сам рассказ, уже слишком много. Сержант Ясенев, на лице которого застыло безграничное изумление, взмахнул руками и полетел к противоположной стене, успев, правда, механически нажать на курок «ПМ». Сухой хлопок был практически не слышен. Алексей успел заметить справа в фойе перекошенное белое лицо Уфимцева, успел даже засечь, как тот медленно, буквально по миллиметру, поворачивается к входящим в дверь людям. «Этот кретин выживет, если откроет огонь немедленно», – мелькнуло в голове Алексея. И больше он ни разу не подумал об Уфимцеве. В конце концов, тот служил в милиции, а в руке у него был пистолет – боевое оружие. Алексей увидел, как Ясенев врезается спиной и затылком в стену, как раскрывается в долгом выдохе рот сержанта, превращаясь в большую букву «О», и как поднимается его рука с отливающим черным пистолетом. Он понял, что, если замешкается хоть на долю секунды, Ясенев сделает то, чего до сих пор не удалось сделать Сулимо вместе с остальным змеиным выводком, и рванул вперед, в противоположную дверь, ударив в нее здоровым плечом. Замок, не рассчитанный на столь энергичный и мощный натиск, с хрустом вылетел, ореховой скорлупой посыпались на пол шурупы, по всей двери сверху донизу пробежала широкая трещина. В комнате, куда он попал, окно было, но на нем красовалась тяжелая стальная решетка. «За каким чертом нужны решетки, если любой преступник может спокойно уйти через дверь», – отстраненно подумал Алексей. Выхода отсюда не было. Тупик. Алексей замер. Все кончено. В остальных кабинетах наверняка то же самое. Даже если ему удастся проскочить туда незамеченным, он не сможет выйти. «Интересно, – подумал вдруг Алексей, – здание-то двухэтажное. А где же лестница? Должна же быть лестница, ведущая на второй этаж». Он выскочил в коридор, и в эту секунду все еще лежащий на полу Ясенев снова нажал на курок. Алексей краем глаза успел заметить выплеск пламени и отшатнуться. Ему показалось, что он даже увидел пулю, мелькнувшую прямо перед глазами. «О господи, – подумал в изумлении Алексей, – не уклонись я, сержант-спаситель прострелил бы мне голову». Пуля ударила в торцевую стену коридора и… прошла ее насквозь. Какое-то мгновение Алексей смотрел на аккуратную сквозную дырку, приоткрыв рот. Картина вдруг стала предельно ясной. Когда-то этот коридор был гораздо длиннее. Там, за торцевой стеной, казавшейся незыблемо прочной, располагались еще какие-то комнаты. Может быть, местное отделение ДОСААФ или общество автолюбителей. Алексей торопливо глянул влево и успел заметить краешек пальто, появившийся из-за поворота фойе. Скорее всего это был Сулимо. На улице именно он шагал первым. Алексей, точно загнанный зверь, шарахнулся вправо и плечом, грудью, всем телом ударил в хлипкую перегородку. Затрещали фанерные опоры, обои поползли, сверху оторвался пестрый бумажный лист и с шелестом медленно спланировал на пол, мелким дождем посыпалась побелка. В самом конце коридора темнел выход. Узкая коричневая дверь, ведущая на улицу. Однако скорее всего она заперта на замок. Праздники. По той же, видимо, причине, коридор был совершенно пуст. Два ряда дверей – по три с каждой стороны. Слева мелькнула красная табличка «Бухгалтерия», за ней – «Оформление водительских документов». Третья дверь с высокими стеклянными бойничками-окнами оказалась такой же хлипкой, как и фальшивая стена. Сквозь мутные стекла Алексей увидел заветную лестницу, ведущую на второй этаж, и ударил ногой чуть ниже замка. Обе створки неожиданно легко распахнулись, грохнули о стену, одно из стекол болезненно тренькнуло и осыпалось серебряным сверкающим ливнем на кафель, мгновенно затопив узкую лестничную площадку. Алексей перепрыгнул через осколки и побежал вверх, перескакивая сразу через несколько ступенек.