Черная акула

Как только электричка растворилась в ночи, стоящие на насыпи убийцы быстро и деловито пересекли пути и поднялись на платформу. Вертолет дрогнул и спустился чуть ниже. Сулимо повернулся к сидящим за спиной боевикам и показал им жестом: «Бросайте бухту». Дверца пассажирского отсека распахнулась, и стальная гибкая лесенка, словно серебристая змея, быстро разматываясь, скользнула вниз. Нижняя ступенька повисла в полуметре от бетонных плит. Две маячащие внизу фигуры ловко уцепились за ступеньки, и вертолет тут же взмыл вверх. Сулимо не стал дожидаться, пока боевики заберутся внутрь. Зачем терять время? Собственно говоря, Сулимо был почти уверен, что эта дикая беготня вскоре закончится и начнется аккуратная, тонкая работа. Однако как профессионал он не мог не просчитывать дополнительных вариантов. Можно себе представить, хотя это и кажется невероятным, что беглецу удастся ускользнуть от них. Сулимо пока не представлял себе, как можно выбраться из тупика, будучи припертым к стенке, но Алексей Николаевич Семенов до этой минуты проявлял выдержку и сообразительность, а Сулимо уважал сильных людей. Не летуна, а именно сильных людей. Алексей Николаевич Семенов как человек для Сулимо практически не существовал. Он был лишь пешкой в великолепной, мастерски разыгрываемой партии. А пешки – фигуры аховые. К концу партии на доске остается лишь та, что сумела пробиться в ферзи. Остальных съедают. Пилот несколько раз коснулся плеча Сулимо рукой и указал на боковое окно и вниз. Капитан наклонился и вгляделся в темноту. Они настигли поезд. Электричка медленно пробиралась через черный заснеженный лес. Яркие лучи света, бегущие перед локомотивом, выхватывали из вечерней темноты серебристые дорожки рельсов. «К станции», – показал капитан летчику и для верности махнул рукой вперед, что означало – «обгоняй». Тот кивнул: «Понял». Вертолет завалился на нос, и электричка стала быстро удаляться, уплывать назад. «Шах, – ухмыльнулся Сулимо и добавил про себя: – И мат в один ход». «Ми-24» развил крейсерскую скорость. Вдали замелькали огни очередного поселка, а еще дальше, на горизонте, вдруг четко проявилось желтое электрическое зарево. «Шахтинск», – отметил капитан. Шахтинск – довольно большой город, с автовокзалом и центральной площадью, со станционным рынком, на котором сейчас ввиду вечернего часа, холода и только что прошедших праздников народу должно быть немного, и газетными киосками на площади, с вечно гомонящей толпой у рейсовых «ЛиАЗов» и настырными провинциальными же милиционерами. Справа замелькали крохотные домики, но впереди капитан заметил блочные пятиэтажки, площадку с неизменными промтоварными магазинами, кафе, несколько ларечков, чуть дальше, на развилке, ярко освещенный гаишный пост. Прямо перед ними была видна станция и торчащая за ней пожарная вышка из красного кирпича. А чуть правее – автобусная остановка, на которой сиротливо жались крохотные фигурки, похожие на муравьев. Пилот посмотрел на капитана и вопросительно дернул бровями, выясняя, где лучше высадить группу. Сулимо указал ему влево, куда от перегона уползало узкое шоссе. Там тоже виднелись какие-то постройки, но перед ними поблескивал замерзший пруд. Уж там-то наверняка людей сейчас не было. Пилот кивнул и потянул штурвал. Вертолет нырнул вниз, заложил крутой вираж, прошел над верхушками деревьев, снизился метров до восьми и плавно поплыл вбок, к берегу. Здесь Сулимо сделал знак остановиться. Повернувшись к сидящим в пассажирском отсеке боевикам, он указал им на распахнутый проем, потом на рацию. Это означало, что связь следует держать постоянно. Убийцы все поняли. Один за другим они исчезали в дверном проеме, и уже через пять секунд вертолет резко ушел вправо и вверх. До прибытия электрички оставалось минут семь-восемь. «Вполне успеют добежать до станции, – решил Сулимо. – Даже если не будут сильно торопиться». Он показал пилоту «вперед», и вертолет плавно заскользил над шоссе, над окраиной городка развернулся и пошел по диагонали обратно, навстречу подходящей к станции электричке. Сулимо поднял рацию к губам и принялся быстро, короткими конкретными фразами обрисовывать своим людям дальнейшую задачу. Широкоплечие молодцы не были дегенератами, идиотичными глыбами мяса, какими их любят изображать в чернушных фильмах или бульварных романчиках. Каждый из этих парней был способен решить задачу оптимальной поимки беглеца сам. Но взаимодействие группы всегда требует единого координатора. Сулимо не собирался чересчур давить на них, он лишь хотел подстраховаться. В поезде его людям придется действовать самостоятельно, при пассажирах доставать рацию и вести переговоры нежелательно. Значит, сейчас была последняя возможность дать необходимые указания, что Сулимо и сделал.