Черная аллея

— Что это на тебе за белье такое?

Я расстегнул еще одну пуговку, чтоб она видела.

— Пуленепробиваемая майка, котенок. Доходит до бедер и прикрывает дырку в боку. А то еще кто толкнет ненароком, в какой-нибудь бакалейной лавке.

— А ты держись от таких лавок подальше, — заметила она.

— Постараюсь, куколка.

* * *

Добравшись до Олбани, я заехал в два места, где торговали всякими навигационными приборами. В обоих имелись радиопеленгаторы системы «Лоран», но определить широту и долготу, которые я им дал, они не смогли, не было таблицы для прокладки линий положения по радионавигационной системе. Мне объяснили, что, находись мы в открытом море, не было бы проблем, но здесь, в горной местности, они явно растерялись. В конце концов один из продавцов заметил:

— Почему бы вам не попробовать заглянуть в магазин туристского снаряжения? У них иногда встречаются такие штуки.

— Недурная идея. А вы знаете, где поблизости есть такой магазин?

Он назвал мне владельцев, некие Макклейн и Лидс, набрал номер и протянул трубку.

Судя по голосу, парень был молод, говорил со мной очень любезно и подробно объяснил, как к ним добраться. Славные все же люди эти провинциалы. Совсем не то, что у нас, в больших городах. Я поблагодарил торговцев и вернулся к машине.

Джонни Лидс встретил меня на пороге и сказал, что страшно рад видеть человека из Большого Яблока.* И мне пришлось рассказать ему, какие новые постановки идут на Бродвее, что творится в мире спорта и по какой цене можно купить квартиру в приличном районе. И добавил, что лучше бы этого ему не знать вовсе, а продолжать жить здесь мирно и счастливо, среди всех этих деревьев и зеленой травы. В конце концов он согласился со мной, и мы перешли к делу.

* Прозвище Нью-Йорка.

Когда я показал ему цифры, он скроил такую гримасу, точно они хорошо ему знакомы, сверился с каким-то справочником, затем поманил к стене, где висела большая карта.

— Это очень просто, — сказал он.

— Так вам известно это место?

— Конечно, кто ж его не знает. Там еще жил старый бутлегер по имени Гаррис...

— И по прозвищу Швыряла, — вставила Вельда.

— Да, точно. Он проворачивал крупные дела еще во времена сухого закона. Теперь там почти ничего не осталось. Большой дом давным-давно сгнил и разрушился, в маленьком домишке живет какой-то старик. То ли сторож, то ли смотритель. Время от времени вырубает сланец. Хотите купить там землю?

— Что ж, вполне возможно.

Лидс улыбнулся, снисходительно глядя на двух чудаков из большого города, и нравоучительно заметил:

— Если собираетесь начать какой бизнес, знайте, места тут глухие и рассчитывать особенно не на что.

— Ну а как насчет того, чтоб обзавестись семьей и жить себе потихоньку? — усмехнулась Вельда.

Он одобрительно покосился на нее и заметил:

— Вот это хорошая идея. — Затем отошел к полкам, где лежали дорожные карты, выдернул из пачки одну и отметил на ней, как добираться до владений Гарриса.

Ехать было непросто. Когда государство отдало дороги на попечение местным властям и когда у местных властей возникало желание поддерживать их в порядке, государство кивало и говорило: «О'кей, действуйте». Но если по этим дорогам никто не ездил, кроме каких-нибудь старых отшельников, городские власти махали на них рукой. Раза четыре свернув не туда, куда надо, мы наконец обнаружили узкую грязную дорожку шириной в одну полосу, которая, изгибаясь и извиваясь, тянулась среди деревьев и вела к подножию гор под названием Аппалачи — главной достопримечательности этих мест.

На самом краю обрыва торчал завязший в грязи скелет старого грузовика. Две толстые сосны не давали ему рухнуть вниз. Вельда спросила:

— Видел?

Я кивнул.

— Да. Это старый «Мак»* с цепным приводом.

* «Мак Тракс» — компания по производству большегрузных автомобилей.

— И как это его сюда занесло?

— Ну как-как... В те дни эти «Маки» были вместо тяжеловозов. Двигались не слишком шустро, зато перевозили тонны груза. Здесь же добывали сланец, или забыла? И для того, чтоб вывозить его отсюда, требовались большие грузовики.

— Или спиртное...

Вот тут она попала в точку.

— Верно, — кивнул я.

Старая усадьба Гарриса Швырялы возникла перед нами неожиданно. Машина свернула — и впереди уже не было больше деревьев, просто огромное пустое поле у подножия горы. Гигантской горы, в тени отрогов которой примостились три старых здания. По полю были разбросаны холмики серой грязи, на некоторых из них дерзнули прорасти цветущие пурпурным цветом заросли чертополоха. Тут наша дорога разветвлялась и превращалась сразу в пять, разбегающихся в разные стороны. И я уже в полном отчаянии свернул на ту, что казалась самой проходимой. Она привела меня к разрушенному непогодой зданию, которое, как сразу было заметно, неоднократно латалось и перестраивалось, но тем не менее выглядело обитаемым. С одной стороны крыши поднималась каминная труба, и хотя дымка заметно не было, я видел, как дрожит над ней горячий воздух. Стало быть, в доме кто-то есть.