Черная бабочка (СИ)

Неожиданно на мой сотовый пришло сообщение, которое вырвало меня из прострации: «Надо поговорить».

Я стиснула челюсти, глядя на эти два слова, которые написал Томлинсон. Что еще? Его же должны…

«Где?», — написала я ему и тут же получила ответ:

«За домом. Поторопись».

Моего ухода никто не заметил. Я так думала.

— Смотри, это она… — заговорили какие-то девчонки у меня за спиной. — Каким местом она заработала себе такую популярность? Один вернулся, второй…

— У этой сучки отличная задница, вот и пристроились парни. Давай, сними. Пусть все увидят, как она «веселится», тупая стерва. Малик так и вьется рядом…

Я притормозила, но вновь ускорила шаг, услышав взрыв громкого смеха. Зачем они так?

Мне стало горько от такой бессмысленной грязи. Но, кажется, эти девчонки правы — я тупая. Как еще меня назвать? Ни разу не раскусила Гарри, не понимала, что меня используют.

Я остолбенела, встав на крыльце, только сейчас приняв факт: меня действительно используют. Причем все.

Кончики пальцев похолодели, а волосы на затылке зашевелились, потому что в голове вмиг пронеслись все события, все, что произошло: смерти, возвращения, страсть, ревность, боль, деньги, вечеринки Стайлса. Тот, каким он был, мне нравился, да, я не отрицаю, но это так странно, ведь я только сейчас поняла, насколько жестоки эти люди. Они все жестокие.

— Луи, — позвала я громко и нервно пошагала за угол дома.

— Тише! — рявкнул он, неожиданно выскочив из темноты, и впечатал меня в стену.

Он убрал руки, и я поразилась его внешнему виду.

— Ты… ты что, совсем не спишь?

— А похоже, что мне есть где поспать? — злобно рявкнул Томлинсон, потом закрыл глаза и провел ладонями по уставшему лицу. — Дженни, я умоляю, я просто умоляю, поехали со мной.

— Что? Куда? — я всем телом прижималась к стене дома. Моросил дождь. Было противно и холодно.

— Нет, не подумай обо мне ничего… Черт… Дженни, просто помоги, я прошу тебя. Мне жаль… понимаешь… мне так жаль, что я причинил тебе боль. Причинил боль ему. Всем вам. Я умоляю…

— Ты покинешь страну?

Мой голос был почти неузнаваем. Связки будто сдавило. Я все время сглатывала тугой комок предчувствия. Но, поверьте на слово, я знала, на что иду. Мне не хотелось, чтобы Гарри убил Томлинсона. Я вообще не хотела, чтобы кто-то кого-то убил. Однако я была готова принять весь гнев Стайлса на себя. Тем более что мне есть о чем с ним поговорить.

— Да. Обещаю, Джен, ты ничего обо мне не узнаешь и не услышишь. Я сменю имя. Я не хочу… Дженни… — его пальцы скрючились, когда он запустил их в свои растрепанные, всклокоченные волосы, — я не хочу умирать… прошу…

Господи Иисусе…

Луи сморщился, его губы задрожали. Он опустил голову, а я шагнула к нему. Опять моя жалость, черт бы ее побрал. Парень колотился всем телом, а я обхватывала его пальцы.

— Я помогла бы тебе, Луи, даже если бы Гарри не вернулся, — остекленело глядя в пустоту, призналась я.

— Знаю. Я знаю, Джен.

Мои ключи лежали в кармане штанов. Сама себе удивляюсь. Я словно намеревалась убежать из этого места. Похоже, так и было.

Я уезжала. Увозила Луи Томлинсона, то есть преступника.

Ладно, давай, Джен, ты будешь честна хотя бы с самой собой. Одного преступника ты даже полюбила. Стайлс тоже убивал людей. Тебе это ничего не дает? Дает, еще как. А именно святую уверенность в том, что, каким бы ни был человек, смерти он не заслуживает. Луи сотню раз пострадал от того, что сделал. Теперь я хочу, чтобы он спасся. Я устала от похорон. Даже несмотря на то, что все они сфальсифицированы. Еще одних мне не нужно…

Именно поэтому мы с Томлинсоном сели в машину и помчались по ночному шоссе в сторону Бостона. Пусть этот поступок будет грязным в глазах всей тусовки Стайлса, зато моя совесть останется чистой.

Глава 40. «Так значит я твой босс»

Выше слов и выше клятв,

Выше, чем предсмертный взгляд,

Выше призрачных идей,

Не жалеющих людей.

Выше птиц над головой,

Выше неба надо мной,

Выше правды, выше сна,

Выше нас она одна.

Выше жизни, что не врет,

Выше смерти, что не ждет,

Выше боли, выше зла,

Выше стен, где жизнь была.

Выше веры, выше сил,

Что терзают этот мир.

Выше брошенных на дно,

Это чувство у нас одно… ©

Порой лучше не слушать разум. Порой лучше никого не слушать, даже себя. Лучше остаться там, где проходит вечеринка, смотреть на танцующую подругу и на того парня в темной куртке, который весь вечер сидит в противоположном углу комнаты и тыкает пальцами в свой телефон. Я видела его, но не знала, кто это. Впрочем, в моем доме было столько народу, что я вряд ли могла наткнуться на знакомого человека.

— Что ты натворил, Луи? — проговорила я, сжимая руль и неотрывно глядя на темную дорогу. — Зачем ты… Почему не поговоришь с Гарри?