Черная Багама

— Разумеется, друг мой. Все документы в сохранности и совсем недавно убыли по адресу. Боюсь, придется вам с ними распрощаться.

— Я уже думал об этом и могу сказать, что мысленно, с огромным сожалением, уже простился. Должен поздравить вас с удачей. Но я хотел поговорить совсем не об этом. Я хочу предложить небольшую сделку. Если можно, верните в добром здравии миссис Лайон и мистера Айлеса. Миссис Лайон, конечно, более ценный агент. Она нам очень нужна, а вот несчастный Айлес — просто любитель, который впутался в дело почти случайно.

Глаза Момзена сверкнули.

— Рад буду оказать услугу, мистер Гвельвада, — глаза его сверкнули. — Знаете, я восхищаюсь вашим мастерством. Но, предположим, я решу отпустить ваших людей целыми и невредимыми. Что вы предложите взамен?

Гвельвада достал из пачки сигарету и осторожно затянулся.

— Ваш друг Векштейн сглупил. Прежде чем покинуть одинокий островок возле Черной Багамы, он счел необходимым убить негра-рыбака — незначительного типа по имени Мервин Джаквес. Мы нашли его тело на острове. Это, конечно, убийство и, учитывая что Векштейн сейчас под арестом, можете оценить ситуацию.

Момзен кивнул.

— Кажется, понимаю. Продолжайте, пожалуйста.

— Если вы согласны отпустить Лайон и Айлеса целыми и невредимыми, я готов ручаться, что Векштейна будут судить только за убийство Джаквеса. Больше ничего расследовать не будут. Если нет — для меня делом чести станет раздуть это убийство до государственного дела о шпионаже. Это затронет и вас. Общественным достоянием станет и история вашей организации, и убийство Сэндфорда, и махинации с бумагами Стейнинга. Не думаю, что вам это понравится. Надеюсь, вас арестуют и упекут в Алькатраз.

— Понимаю, — сказал Момзен. — Думаю, и большинство моих людей?

— Вот именно, — любезно улыбнулся Эрнест.

— А какова альтернатива?

Гвельвада встал и заходил по комнате.

— Если вы передадите миссис Лайон и мистера Айлеса, то можете уезжать. Я даже обещаю не пытаться наложить руки на бумаги Стейнинга. Таково мое предложение. Векштейн о вас не заикнется, и мы тоже. Вы покинете дом в условленное время. Вас выпустят из Штатов. ФБР и полиция проводят вас до границы. Но миссис Лайон и Айлеса вы должны отдать.

— Я склоняюсь к согласию, — протянул Момзен. — Но есть одно «но», с которым вы должны смириться. Видите ли, дорогой мистер Гвельвада, я вам не верю. Вы человек решительный и очень умный. Не хочу играть вам на руку. Поэтому условие таково: я не отпущу ваших людей, пока я и мои люди не окажемся далеко отсюда и за пределами страны. Тогда и только тогда я их освобожу. Они смогут вернуться, когда я почувствую себя в относительной безопасности.

— Хорошо, — согласился Гвельвада. — Тогда, думаю, сделаем так. Вы с вашей командой покинете дом, скажем, в три часа ночи. Когда пересечете границу, отпустите миссис Лайон и Айлеса.

— Быть посему. Время нас устраивает. Будет две машины. Я со своими буду в первом лимузине. Во втором под вооруженной охраной поедут миссис Лайон и Айлес. Если нам дадут беспрепятственно выехать из страны, миссис Лайон и Айлес будут освобождены. Вы, в свою очередь, будете судить Векштейна за обыкновенное убийство — и ни за что более.

Гвельвада кивнул.

— По рукам. Я иду прямо к Фриму и сообщаю о решении. Вы понимаете, что по пути к границе будете под надзором ФБР и эскортом полиции. Но вас не тронут… — с улыбкой добавил Гвельвада, — если только вы не откроете огонь по любой из американских машин. Поэтому если у кого-то из ваших людей чешутся руки, лучше предупредите.

— Понимаю, — согласился Момзен. — Предупрежу. Эксцессов не будет.

Гвельвада подошел к французскому окну.

— Спокойной ночи, Момзен, он же Вахольц, он же черт знает кто… Надеюсь когда — нибудь ещё встретиться.

— Я тоже надеюсь, — кивнул Момзен. — До встречи, друг мой.

Когда Гвельвада вышел, он цинично ухмыльнулся.

Гвельвада торопливо шел по узкой песчаной дорожке, огибающей дом. Добравшись до кустов, он побежал. Минуты не прошло, как он нашел спрятанный автомат, схватил его, ещё прибавил ходу, преодолел калитку и припустил по дороге.

На перекрестке Гвельвада обнаружил Фрима в машине с рацией. Тот вышел навстречу.

— Рад видеть тебя целым. Что теперь?

Гвельвада тяжело дышал.

— Друг мой, сейчас скажу. В два счета все может сорваться, но надо рискнуть. Я заключил с Момзеном сделку.

Фрим поднял бровь.

— Это было необходимо?

Гвельвада пожал плечами.

— Ты знаешь этих людей. Отчаянные головорезы, и храбрости Момзену не занимать. Довольный тем, что добыл бумаги Стейнинга, он хочет спасти себя и своих людей. Миссис Лайон и Айлес служат ему заложниками. Он знает, что окружен твоими людьми, и хочет выбраться.

Эрнест ухмыльнулся.