Черная башня

— Если бы мы успели найти обломки, сэр, а море не так повредило бы то, что уцелело! Но мы их так и не нашли. Тело выпало из кресла в полете после удара о скалы, и Корт, разумеется, бросился вытаскивать тело. Оно болталось в волнах, брюки у Холройда намокли, так что Корту было слишком тяжело. В результате он продел полотенце через ремень Холройда и так удерживал тело, пока не прибежали мистер Энсти, доктор Хьюсон, сестра Моксон и работник Алберт Филби. Они принесли носилки и общими усилиями сумели вытащить тело и отнести его по пляжу в Тойнтон-Грэйнж, а уже только тогда позвонили нам. Когда они добрались в Грэйнж, мистеру Корту пришло в голову, что кресло надо вытащить на осмотр, и он послал Филби обратно поискать обломки. Сестра Моксон вызвалась идти с ним. К тому времени начался отлив, и они нашли основную часть кресла, то есть сиденье, спинку и одно колесо.

— Удивительно, что Дороти Моксон отправилась на поиски. Я бы скорее ожидал, что она останется с пациентами.

— Я тоже, сэр. Но Энсти отказался покидать Тойнтон-Грэйнж, а доктор Хьюсон, судя по всему, считал, что его долг — находиться рядом с телом. Сестра Рейнер во второй половине дня брала выходной. Так что больше послать было некого, если не брать в расчет миссис Миллисенту Хэммит, а я не думаю, что кто-то в принципе склонен брать в расчет миссис Хэммит. Тогда всем казалось важным, чтобы кресло поискали две пары глаз, пока окончательно не стемнело.

— А как насчет Джулиуса Корта?

— Мистер Корт и мистер Лернер считали, что должны ждать в Тойнтон-Грэйнж нашего приезда, сэр.

— Весьма разумная мысль. А к тому времени как приехали вы, наверняка стало слишком темно, чтобы что-то искать.

— Да, сэр, мы добрались до Тойнтон-Грэйнж в семь часов четырнадцать минут и до утра смогли лишь снять со всех показания и распорядиться, чтобы тело увезли в морг. Не знаю, видели ли вы тот берег в отлив, сэр. Как будто какой-то гигант развлекался, разбивая громадным молотком пласт жженого сахара. Мы искали очень тщательно — и в довольно большом радиусе, но если металлические обломки забились в трещины, чтобы найти их, нужен металлоискатель. И то если очень повезет, да еще непонятно, как потом вытащить. Я думаю, их завалило галькой: во время прилива там все так и кипит.

— А были ли какие-нибудь причины, чтобы Холройд внезапно решил покончить с собой? — спросил Дэлглиш. — Я имею в виду — почему он выбрал именно тот момент?

— Я и насчет этого спрашивал, сэр. Неделей раньше, то есть пятого сентября, мистер Корт с доктором Хьюсоном и миссис Хьюсон возили его в Лондон повидаться с поверенными и консультантом по физиотерапии в больнице Христа Спасителя. Как раз там доктор Хьюсон проходил практику. Я так понимаю, Холройд не особенно-то и надеялся, что ему могут чем-то реально помочь. Доктор Хьюсон утверждает, будто новости не очень расстроили Холройда. Он и не ждал ничего другого. Доктор Хьюсон не то чтобы сказал открыто, но дал понять, что Холройд настаивал на консультации просто ради поездки в Лондон. Он был человеком непоседливым и любил время от времени придумывать предлоги, чтобы улизнуть из Тойнтон-Грэйнж. Тамошняя старшая сестра, миссис Моксон, и мистер Энсти утверждали, что Холройд вернулся не особо опечаленным. С другой стороны, они оба заинтересованы в том, чтобы дискредитировать версию о самоубийстве. Пациенты же рассказали совсем иное. После возвращения Холройда они заметили в нем определенные перемены. Не то чтобы он казался подавленным или расстроенным, и все же ладить с ним стало еще труднее. Они описывают его состояние как «взбудораженное». Мисс Уиллисон употребила слово «ликующий». По-моему, она не сомневается в том, что Холройд покончил с собой. Конечно, когда я допрашивал мисс Уиллисон, то эта мысль ее явно шокировала и огорчила — из-за мистера Энсти. Но мне кажется, в душе она была уверена, что произошло самоубийство.

— А что насчет визита Холройда к поверенным? Интересно, не узнал ли он там чего-нибудь, что могло бы его сильно расстроить?

— Это старинная семейная фирма «Холройд и Мартинсон» на Бедфорд-роу. Теперь там главным партнером старший брат Холройда. Я звонил туда, однако без особого толка. По словам брата, визит носил практически светский характер, а Виктор казался не более удрученным, чем обычно. Они никогда не были близки, и все-таки мистер Мартин Холройд время от времени навещал брата в Тойнтон-Грэйнж. Особенно когда хотел обсудить с мистером Энсти его дела.

— Вы имеете в виду, что «Холройд и Мартинсон» — поверенные мистера Энсти?

— Насколько я понимаю, они ведут дела семьи уже более ста пятидесяти лет. Весьма древняя и прочная связь. Так Виктор Холройд и узнал о приюте. Он был первым пациентом Энсти.

— А что с инвалидным креслом Холройда? Не могли кто-нибудь из Тойнтон-Грэйнж испортить его либо в сам день гибели Холройда, либо накануне вечером?