Черная башня

— Распорядится, чтобы провели вскрытие. И в зависимости от результатов либо выдаст свидетельство, либо начнет расследование.

— Все это так ужасно, — вздохнул Уилфред, — так не нужно.

— Это закон. И доктор Хьюсон знает, что закон именно таков.

— Что вы имеете в виду? Грейс умерла от множественного рассеянного склероза, мы все это знаем. Ну и что, если у нее было еще какое-нибудь заболевание? Теперь Эрик не может ее вылечить или чем-то ей помочь. Что закон говорит об этом?

Дэлглиш принялся терпеливо объяснять:

— Врач, который лечил умершего во время его последнего заболевания, должен подписать и доставить в регистратуру свидетельство, где в должной форме описывается причина смерти. Ну, насколько доктор смог ее определить. Вместе с тем ему надлежит дать лицу, сообщившему о смерти — скажем, другому жильцу дома, где эта смерть произошла, — уведомление о том, что он выписал такое свидетельство. По закону врач не обязан сообщать о каждой смерти коронеру, однако на практике так делают всегда, когда возникают какие-либо сомнения. Врач отмечает в свидетельстве о смерти, что поставил коронера в известность, чтобы в отделе регистрации знали — надо подождать с окончательным заключением, покуда не придут уточненные данные от коронера. По пункту третьему указа от тысяча восемьсот восемьдесят седьмого года коронер должен проводить специальное расследование всякий раз, как его уведомят о том, что во вверенном ему округе находится тело человека, который, возможно, умер насильственной, неестественной или же внезапной смертью, причина которой неизвестна, или же в заключении, или при прочих обстоятельствах, описанных в других пунктах указа. Таков, если уж вы решили это выяснить со всеми утомительными деталями, закон. Грейс Уиллисон умерла внезапно, а мнение доктора Хьюсона о причине смерти на данный момент неизвестно. Лучше всего ему уведомить о смерти коронера. Это означает вскрытие, но за ним не обязательно идет расследование.

— Нет, я и подумать не могу о том, чтобы ее разделывали на столе в морге. — Уилфред заупрямился, как ребенок.

Дэлглиш холодно произнес:

— «Разделывали» не самое подходящее слово. Вскрытие — процедура хорошо организованная и довольно аккуратная. А теперь, с вашего позволения, я вернусь к своему завтраку.

Внезапно Уилфред предпринял почти физическое усилие совладать с собой. Он выпрямился, скрестил на груди руки в широких рукавах сутаны и на несколько мгновений замер в молчаливом раздумье. Эрик Хьюсон озадаченно поглядел на него, а потом перевел взор с Дэлглиша на Джулиуса, точно ища поддержки и руководства. Уилфред снова заговорил:

— Эрик, позвоните коронеру. В обычных обстоятельствах Дот обмыла и одела бы тело, однако сейчас лучше подождать указаний. Когда позвоните, сообщите всем, что я хочу поговорить с домашними сразу же после завтрака. Миллисента, тебе бы стоило найти Дот и посмотреть, как там она. А сейчас мне бы хотелось побеседовать с вами, Джулиус, и с Адамом Дэлглишем.

Еще несколько мгновений он постоял у постели Грейс, закрыв глаза. Дэлглиш гадал: молится ли он? Затем Уилфред первым двинулся к выходу. Когда остальные последовали за ним, Джулиус шепнул, едва шевеля губами:

— Неприятные воспоминания о вызовах на ковер к начальству. Могли бы дать нам хоть завтраком подкрепиться.

В кабинете Уилфред не тратил времени даром.

— Смерть Грейс означает, что я должен принять решение скорее, чем собирался. Нельзя содержать приют только с четырьмя пациентами. С другой стороны, не могу же я уведомить никого из списка очередников, если Грэйнж закрывается. После похорон Грейс я соберу семейный совет. Думаю, надо подождать хотя бы до тех пор. Если не возникнет никаких осложнений, то это произойдет через неделю. Мне бы хотелось, чтобы вы оба приняли в нем участие и помогли нам принять решение.

— Уилфред, это невозможно, — быстро произнес Джулиус. — Ведь я в этом никоим образом не заинтересован. Ни с точки зрения закона, ни относительно страховки. Это просто не мое дело.

— Вы здесь живете. Я всегда считал вас членом нашей семьи.

— Очень мило с вашей стороны, и я польщен. Но это не так. Я не принадлежу к вашей семье и не имею права голосовать, когда принимается решение, которое меня никак не затронет. Если вы решите продать имение, я тоже скорее всего продам свой участок. Не слишком-то хочется жить на Тойнтон-Хэд рядом с лагерем для автофургонов. Впрочем, за меня не волнуйтесь. Я получу хорошую цену от какого-нибудь блестящего молодого администратора из Мидлэнда, которому ни к чему тишина и покой. Зато он устроит в, гостиной премилый коктейль-бар, а в патио установит флагшток. А я пригляжу себе другой коттедж где-нибудь в Дордоне, предварительно наведя справки, не заключал ли владелец имения сделки с Господом или с дьяволом. Простите, но я отказываюсь.

— А вы, Адам?

— У меня прав высказывать свое мнение еще меньше, чем у Корта. Для пациентов это дом. Так почему их будущее, пусть даже отчасти, должно решаться голосом случайного посетителя?

— Потому что я доверяю вашему суждению.