Черная братва

Появление на месте рядового убийства людей из службы безопасности немало озадачило инспектора движения. И главное, они совершенно не торопились уходить, явно присутствовали не для галочки и вели себя так, будто рассчитывали пробыть в густых зарослях до глубокой ночи. Перспектива провести с покойником сверхурочное время его не радовала, он лишь уныло наблюдал за тем, как криминалисты собирают в пластиковые пакеты какой-то сор, включая оброненные окурки. Хотя, кто знает, возможно, подобные старания будут вознаграждены по достоинству.

Заглянув в салон сожженной машины, Михаил Степанов заметил на заднем сиденье обгоревшую сумку. Странные вещи порой случаются на пепелище. Бывает, куртка, висящая в комнате, сохраняется полностью, вещи находящиеся в кармане, расплавляются и сгорают.

Может, здесь его ожидает подобный сюрприз?

Михаил Степанов поднял сумку, повертел ее в руках. На первый взгляд, обыкновенная борсетка из плотной черной ткани, какие любят таскать мужчины: небольшая, с ремешком, очень удобная для ладони, кроме того, она легко помещается в «бардачок» машины, где обычно хранится мелкая всячина.

Именно такие неприметные сумочки способны выдать массу сюрпризов. Интересно, кому она может принадлежать: покойнику или Мухаджиру? Судя по тому, что рассказывал о них инспектор, – а он сразу узнал по фотографии в пассажире Мухаджира, – вряд ли их связывало случайное знакомство; между ним и водителем, как ему показалось, присутствовали доверительные отношения, что подразумевает длительность общения.

Степанов открыл замок сумки. В отсеках только пепел – единственное, что осталось от сложенных бумаг. Теперь об их содержании никогда не узнаешь.

Вжикнув замком, Михаил открыл следующий кармашек и, к своему немалому удивлению, обнаружил комок расплавленного пластика, внутри которого был сложен лист цветной бумаги. Вот еще один ребус пожара – пластиковый пакет расплавился, а то, что находится в нем, даже не обгорело. Интересно, что бы это могло быть? Уже догадываясь, что это, он надорвал пластиковый пакет и вытащил карту.

Степанов не сразу догадался, что держит в руках фрагмент карты африканского побережья, точнее, самую восточную ее часть, Африканский Рог, где на самом краешке был виден поселок Эйл, обведенный в кружок обыкновенным красным карандашом. Рядом были обозначения в виде двух черных галочек и несколько цифр, написанных криво. Понимать их можно по-разному: определение километража до заданной точки или даже направление азимута. Как бы там ни было, отмечалась конечная цель маршрута. Присмотревшись к кружку, Степанов не без удивления отметил на его внутренней стороне короткие риски, какие обычно можно увидеть в оптическом прицеле.

И тут его осенила догадка. Сложив карту, он произнес:

– Кажется, я знаю, куда направился Мухаджир.

– Куда? – удивленно протянул Шевцов.

– В Эйл.

– Что ему там делать?

– По нашим данным, именно туда сейчас направляется Ибрагим.

– Надо бы дать на него ориентировку в Интерпол.

– Возможно, возможно… – задумчиво ответил Степанов и, открыв карту, провел по красным линиям указательным пальцем, – он пойдет через земли клана Дарод. Что интересно, во главе этого клана стоит человек, учившийся в Бакинском военно-морском училище, некто Юсуф Ахмед. – Капитан первого ранга загадочно улыбнулся. – Кажется, я догадываюсь, зачем он туда отправился.

Криминалисты уже завершили свою работу, уложив пластиковые мешочки в небольшой чемоданчик. Далее предстоят лабораторные исследования. Вот выкурят по сигарете и отправятся восвояси. Останется пожалеть только милиционеров, стоявших немного в сторонке: им следует дождаться эвакуатор, который транспортирует сгоревшую машину, и карету «Скорой помощи» – это уже для трупа.

Рутина, одним словом.

– И зачем же?

– Чтобы устранить Ибрагима.

– И что вы намерены делать?

– Не стану ему мешать. Мухаджир – прирожденный убийца, и ближе, чем он, к Ибрагиму никто не подойдет.

Глава 11 Откровенный разговор

Юсуф Ахмед не однажды представлял себе встречу с дочерью, даже подобрал соответствующие слова, которые, как ему казалось, должны быть трогательными и одновременно нежными. Подыскал тысячу причин, объясняющих его столь долгое молчание, и был готов к любому развитию разговора. Но когда Земфира прошла в капитанскую каюту, держа за руку молодого человека, все его заготовки оказались лишенными всякого смысла, такими же пустыми и пресными, как несоленая пища.

Слова нашлись сами собой.

– Это твой молодой человек? – спросил Юсуф Ахмед, заметно волнуясь.

И тотчас пожалел о сказанном. Следовало начать с того, что она выросла красивой и своими пронзительными большими глазами напоминает мать, что невероятно повзрослела со дня их последней встречи, что он чертовски скучал и торопил тот день, когда они наконец свидятся. Но язык сделался невероятно неповоротливым и огромным, будто бревно, единственное, на что он был способен, так это на широкую улыбку, буквально разрывавшую его щеки.

Слегка смутившись, дочь ответила:

– Да… Его зовут Тимофей.

– Я подожду тебя за дверью, – деликатно произнес юноша.