Черная дама

– Хм, – Ваня изобразил задумчивость. – Значит, либо свихнулся уже после того, как ты его выгнала, либо он что-то видел. – Ваня сильно увеличил изображение, отчего его порядком размыло, но все-таки было видно, что Войтех, стоя на краю метели, шевелит губами, с кем-то разговаривая.

Саша ошарашенно смотрела на экран, не зная, что сказать. Ваня не то сжалился над ней, не то решил перестать изображать придурковатость и выдвинул нормальную версию:

– Может, Черная Дама его снова куда-то увела?

– Нет, – Саша покачала головой, прижимая ладони лодочкой к лицу. – Нет, это не Черная Дама. Это я или ты.

– Чего-о?!

– Мы думали, кого из нас обманули: меня или Войтеха? Я ли разговаривала не с ним, или он забыл, как разговаривал со мной. Так вот, я говорила тогда не с ним, а теперь он разговаривал не с нами. Троекуров заставил наше воображение создать иллюзию.

Больше объяснений Ване не потребовалось. Он снял с вешалки куртку и коротко скомандовал:

– Пошли.

Саша с удовольствием не стала бы тратить драгоценные секунды на то, чтобы зайти за своей курткой, но понимала, что это плохая идея. Войтех ушел на улицу больше часа назад, лишняя минута роли уже не сыграет.

Они снова скатились по полутемной пустой лестнице вниз, добрались до незапертой двери, вышли в холодную ночь и сразу поняли, что Войтеха они не найдут.

– Твою мать, – экспрессивно выругался Ваня, глядя на плотное белое полотно перед своим носом.

Мело так, что Саша, всю жизнь прожившая в Санкт-Петербурге и видевшая много аномальных погодных явлений, не могла припомнить такого снежного бурана. Казалось, снег не падает с неба, а покрывалом висит в воздухе, отделяет пансионат от чего-то страшного, злобного. И где-то там, за этим покрывалом, Войтех.

Саша шагнула с невысокого порога прямо в снег, но была тут же схвачена Ваней за шиворот и возвращена обратно.

– Айболит, с дуба рухнула? Кого мы найдем в такую метель?

– Хотелось бы Войтеха, – проворчала Саша. – Мы не можем оставить его там.

– Пойдем следом – тоже не вернемся. Послушай, поверь мне: в таком снегу уже через пару шагов ты перестанешь ориентироваться, не поймешь, с какой стороны пришла, куда идти обратно. Если бы не гравитация, даже верх с низом перепутала бы. Я однажды попал в такой буран в горах, я знаю, о чем говорю. Мы отошли от палатки и не смогли вернуться. Хорошо, что одеты были для такой экстремальной погоды, выжили. Утром, когда метель утихла, оказалось, что мы были в метре от палатки. В метре, Саша! Мы здесь и Дворжака не найдем, и сами не вернемся.

– Да что тут искать? – возмутилась Саша, не допуская даже мысли вернуться в комнату и просто ждать. – Тут же двор небольшой.

– А если он в лес пошел?

– Давай хотя бы двор осмотрим! Ваня, а вдруг он рядом? Может, поймал очередное видение и лежит сейчас в сугробе в том же метре от нас! Мы… я не могу уйти, понимаешь?

Наверное, Ваня что-то прочитал на ее лице, потому что снова выругался, включил мощный фонарь и вцепился в ее рукав. Не в ладонь – в рукав, как обычно держат вредного ребенка, переходя с ним через дорогу.

– От меня ни шагу, поняла?

И все-таки Ваня оказался прав: найти что-то в таком буране было невозможно. Мощнейший фонарь не мог пробить эту плотную стену. Немного побродив по двору, они вынуждены были вернуться обратно, пока не потерялись сами.

Глава 14

11 февраля 2017 года, 21.00

Михайловский театр

Санкт-Петербург

Спектакль обещал быть довольно интересным, но еще несколько месяцев назад Айя ни за что не сунулась бы в такую толпу людей и ради более привлекательных вещей. Однако, когда твоему мужчине на день рождения сотрудники дарят два билета в Михайловский театр, не пойти ты просто не можешь. И даже не потому, что он найдет другую компанию или смертельно обидится. Просто еще несколько месяцев назад Айе и в голову не могло прийти, что у нее будет мужчина, которому на день рождения подарят билеты в Михайловский театр.

Она никогда не была в театрах. Никогда не надевала на себя красивое вечернее платье (за которым пришлось специально ехать в магазин), никогда не делала прическу и макияж в салоне и никогда не садилась в машину в феврале в туфлях на шпильках. Айя не могла сказать, что чувствует себя неловко или неудобно, хоть и привыкла к совсем другим нарядам, но все равно не могла не отворачивать козырек в машине, чтобы мельком взглянуть на себя в крохотное зеркальце. Только сделав это в третий раз, она вспомнила, что обычно женщины носят в сумочках пудреницы для таких целей. Пожалуй, если она задержится на какое-то время рядом с Максимом Рейхердом, ей придется купить себе пудреницу. И надо бы сделать это в ближайшее время, потому что никуда уходить она не собиралась.