Черная дыра, или Страна, которая выбрала Януковича

Короче говоря, весь народ включился в «предпринимательскую» деятельность еще задолго до того, как началась Перестройка. И к капитализму мы подошли подготовленные многолетним опытом ведения «бизнеса» каждый на своем месте.

Пришли новые времена. Перестройка сменила застой, людям разрешили говорить то, что хотят и делать то, что хотят. А хотели советские люди к тому времени только одного: денег, чем больше, тем лучше и любым способом. За 70 лет советской власти дети и внуки тех, кто был «ничем», так и не стали «всем». Равенство и Братство сделало их равными в невозможности жить достойно и братьями по несчастью.

Перестройка открыла новые возможности, возможность иметь не наше, а свое собственное, не государственное, а мое. И советский народ начал расправляться с государственной собственностью так же рьяно, как в начале века с частной, превращая, всеми правдами и неправдами, НАШЕ в МОЕ. Теперь советский бизнес «что охраняю, то имею» получил новый виток. Началась «прихватизация». Кто что охранял, тот то и «прихватизировал». Приватизировали все, что можно: заводы, фабрики, магазины, рестораны, шахты и т. д. Приватизировали на рабочий коллектив, а потом успешно избавлялись от этого коллектива, и директора совместно с партийными руководителями становились безраздельными собственниками бывшей общенародной собственности.

Особые возможности появились у партийных и комсомольских руководителей высшего звена, которые имели доступ к деньгам партии. Они-то и стали с помощью этих денег первыми олигархами в нашей стране. Но получить за бесценок завод или шахту еще не означает стать бизнесменом. Для этого нужны, как минимум, определенные умственные способности и профессиональные знания. Система отбора при советской власти на руководящие посты была такова, что там оказывались не очень грамотные, но очень безнравственные представители общества. Поэтому во главе всего в советской стране стояли беспринципные, плохо образованные, способные, если нужно, предать кого угодно, люди, называвшие себя честью и совестью народа. Им все и досталось. Однако у них хватило ума лишь на то, чтобы распродать все, что им досталось или выдавить из уже выдохнувшихся предприятий остатки и перекачать деньги в зарубежные банки.

В результате в Украине не осталось ни промышленности, ни даже торгового флота, но зато в этой нищей стране появились одни из самых богатых людей мира, которые продолжают обогащаться, грабя собственный народ.

Интересно, что наш народ не особо возмущается происходящему. Украинцам, конечно, не нравится, что у кого-то часы по 50 тыс. евро и дома за миллионы, что их дети учатся и живут за границей и ездят на дорогих автомобилях. Но не нравится все это не потому, что воровство противно правилам и чести нашего народа, а потому что завидно, что у кого-то есть, у меня нет, а мне ведь тоже очень хочется, но украсть столько не получается.

Мы не тратим время зря и не выходим на улицу, как в других странах, не бастуем и не поднимаем восстания, не защищаем свои права и не требуем выполнения законов, а стараемся каждый на своем месте так «крутиться», чтобы «выкрутить» как можно больше денег. Наши учителя не учат, врачи не лечат, юристы не защищают закон, рабочие вообще исчезли как профессия. Вся страна торгует собой, кто как может, воруя и вымогая друг у друга.

В желании заработать мы не брезгуем ничем. У нас появляются новые виды «бизнеса», цель которых «надуть» своего соотечественника. Например, в середине 90-х с помощью дистрибьюторской сети, началась торговля кастрюлями и сковородками торговой марки «Цептор». Не знаю, известна ли эта марка за рубежом, а у нас это был хит. Эти кастрюли позиционировались как особенные, сделанные из какого-то дорогого металла, и стоили они по тысяче и более долларов за набор, в который входило 3–4 изделия. Дистрибьюторы проводили, так называемые, презентации на дому и в рабочих коллективах. Там они готовили пищу и угощали нас, чтобы каждый лично мог оценить чудотворное влияние этих кастрюль на наше здоровье. В результате, при зарплате, в те времена, в 40–50 дол, мы горели желанием купить кастрюли за тысячу. Редко кому удавалось выложить такую сумму сразу. Поэтому кастрюли продавались в кредит. Кредит заключался в том, что мы сначала должны были выплатить деньги, потом нам давали кастрюли. Таким образом, люди целый год отдавали деньги мошенникам, чтобы через год получить долгожданную кухонную утварь. Есть ли еще где-нибудь в мире такие кредиты и кастрюли по таким ценам? А у нас есть. Интересно, что нас все это не смущало, мы верили, что покупали здоровье.

Еще один интересный «бизнес» начал развиваться в те времена и существует до сих пор. Это бизнес собирания милостыни. «Бизнесмены» находили инвалидов, с явными увечьями, и расставляли по городу. Особенно много их стояло перед светофорами, прямо посреди дороги. Когда машины останавливались, инвалиды начинали ходить или ездить на инвалидных колясках между ними, демонстрируя свои увечья и прося милостыню. Водителям было их жалко и многие им подавали.