Черная дыра. Как Европа сделала Африку нищей

В книге «West African Urbanisation» Кеннет Литл приводит статистические данные по Абиджану, весьма типичные для процесса быстрой урбанизации в условиях колониализма. Бывший в 1910 г. рыбацкой деревней с 720 жителями, к 1921 г. Абиджан уже насчитывал 5371 жителя. С 1939 по 1960 г. население его выросло с 18 тыс. до 180 тыс. человек. Население Дакара увеличилось за тот же период с около 99 тыс. до 400 тыс. человек. В Лагосе в 1936 г. насчитывалось почти 99 тыс. человек, а в 1962 г. – 673 тыс. человек. Урбанизация населения сопровождалась его пролетаризацией. Картину пролетаризации дают следующие статистические данные. В 1953 г. источником дохода 57 % семей Аккры служила заработная плата, в Кумаси в 1955 г. – примерно 34 % семей. В Секонди-Такоради эта доля была еще выше – 69 % для 1955 г. Каким образом концентрация населения и процесс его пролетаризации способствовали разрушению колониальной системы, понять легко. Они вскрывали эксплуататорский характер колониализма и со всей ясностью подчеркивали противоречия между колонизаторами и колонизируемыми. На состоянии городских центров с грубой откровенностью отражался классовый характер колониального общества. С одной стороны, существовал европейский сектор города с огромными кондиционированными зданиями, ухоженными садами, теннисными кортами и площадками для гольфа, прекрасными дорогами, светлыми улицами и т. д. С другой стороны – африканские кварталы, загроможденные лачугами без всяких удобств. Поскольку эти городские районы были расположены рядом и между ними наблюдался разительный контраст, обитателям африканских городов оказалось легко оценить эксплуататорский характер колониализма. Управление колониями не требовало расходов. Стоящая перед колонизаторами задача максимизации прибыли не стимулировала вложение капитала в освещение улиц, прокладку канализации и разработку дренажных систем, строительство комфортабельного жилья, хороших дорог, водопроводов и создание других удобств для африканского населения. Еще более серьезной, чем нехватка «физических» удобств, была недостаточность социального обеспечения – страхования по безработице, медицинской помощи, системы кредита для нуждающихся семей и рекреационных ресурсов. Горожане-африканцы выходили из положения кто как мог. Удивительно широко распространенным по всей колониальной Африке стало формирование городских ассоциаций, в сущности заменявших систему социального обеспечения. Характер этих ассоциаций отчасти выражен в их названиях: в Нигерии – Союз обеспечения в Ибибио, Лига улучшения жизни в Калабаре, Государственный союз в Ибо и Прогрессивный союз в Игбарре. В БСК такими организациями были: Братский союз коренных жителей шести округов Запада, Союз защиты интересов коренных жителей Берега Слоновой Кости. Распространенность этого явления можно подтвердить следующими данными: в 1925 г. район Фритаун – Шербо – Бонте в Сьерра-Леоне насчитывал 23 подобные ассоциации с числом членов примерно 13 440 человек. Это значит, что они включали значительную часть взрослого населения района, поскольку общее население Фритауна в начале 20-х годов не достигало и 44 тыс. человек. Как показывает Кеннет Литл, эти ассоциации выполняли много различных функций.