Черная гвардия Эридана

Вот как… Значит, кто-то из беглецов совершил тот же маневр, что и Олег. И получил предназначенную Олегу пулю. Может, еще жив? Но наверняка тяжело ранен – падал тяжело, мертво, живые залегают совсем не так…

Олег понимал, что вытащить отсюда раненого не сможет, далеко с такой ношей не убежать, не уползти… Но отчего-то быстрыми перебежками двигался туда, где упал спасший его человек.

Легко мог промахнуться в темноте, направление запомнил лишь приблизительно. Однако повезло – споткнулся о лежащее тело. «Или не повезло?» – мелькнула нехорошая мыслишка.

– Жив? – спросил Олег негромко.

Молчание. Он наклонился, пощупал… Что за чертовщина… Зимняя шинель, разодранная пулями, а под ней…

Он засмеялся – тихо, почти беззвучно.

Спас его не человек… Чучело. Пугало. Такие же подобия людей, облаченные с старую списанную форму, стояли и вокруг взлетно-посадочной полосы их полигона, отпугивали воргалов: эти четырехкрылые создания летают большими стаями, и если столкнутся в воздухе с боевой машиной, набьются в воздухоприемники штурмовика или бота, – всё, конец вылету, совершай вынужденную посадку.

Наверное, с ним случилась затяжная истерика, – неудивительно после такого дня и такой ночи… Олег смеялся и не мог остановится. Смеялся, когда сдирал с манекена шинель и набрасывал на колючку. Смеялся, когда перелезал. Смеялся, когда шлепал по воде небольшого ручейка, уже за периметром базы. И долго шагая ночной степью, тоже продолжал негромко подхихикивать.

А когда перевалил невысокий холм и увидел внизу город – дома, освещенные самыми первыми лучами восходящего солнца – захохотал в полный голос.

Глава шестая. Ходячие бомбы и плавучие рудники

1

Человек открыл глаза.

Никакой осмысленности в этом движении не было – просто веки механически скользнули вверх, и невидящие зрачки уставились в потолок. Человек лежал на гладкой сверкающей поверхности стола, лежал неподвижно, в струнку вытянув руки и ноги. Он был обнажен и не проявлял никаких иных признаков жизни – казалось, что у мертвеца всего лишь произошло посмертное сокращение глазных мышц… Но так лишь казалось.

– Встать! – прозвучал голос, громкий и властный.

Человек зашевелился, приподнялся, спустил со стола ноги… Несколько секунд спустя он застыл в точно такой же неподвижности, лишь горизонтальное положение сменилось на вертикальное.

– Подойди к стулу. Сядь, – продолжал командовать голос.

Человек сделал несколько механических шагов, очень напоминая при этом игрушку с самым примитивным управляющим чипом; опустился на табурет. Лицо его казалось застывшей маской, не отражало ни малейших эмоций.

Двое, сидевшие за столом, переглянулись.

– Едва ли кого-то обманет такая марионетка… – негромко сказал один из них; говоривший был облачен в черный мундир жандарма.

Голый человек явно не услышал этих слов.

– Полноте, Михаил Александрович, – мужчина в темно-синей форме космофлота сделал легкий успокаивающий жест, – программа активизирована далеко не в полном объеме. Сейчас мы проведем куда более наглядную демонстрацию возможностей нашего метода.

Он поднял руку, и зазвучал все тот же уверенный голос. Источник его оставался невидим.

– Сейчас я скажу: «Три!», и ты окажешься у своих товарищей, ведущих борьбу с имперскими захватчиками. Ты расскажешь им свою историю. Расскажешь так, чтобы они поверили. Чтобы приняли тебя в свои ряды. Итак, я считаю. Раз! Два! Три!

При слове «три!» голый изменился разительно. Словно движущийся манекен каким-то чудом превратился в настоящего человека. Лицо стало оживленным – радостным и в тоже время немного тревожным. Взволнованно заговорил, глядя не на двоих, сидящих у стола, – куда-то мимо них, в сторону:

– Товарищи… Товарищи… Наконец-то… Из плена я… Из лагеря под Новосмоленском сбежал. Три дня степью шел…

– Имя? Звание? – быстро спросил фон Корф, подозрительно и неприязненно.

– Зарев… Краснофлотец второй статьи Зарев Свиблик.

– Покажи именной жетон, – сказал барон столь же неприязненно. – Его в плену не отбирают.

Голый человек суетливо полез в воображаемый карман воображаемой одежды, затем в другой, в третий… Со стороны его жесты смотрелись нелепо.

– Нету… Не знаю… Обронил, наверное…

– Лжешь! – рявкнул капитан второго ранга. – Тебя подослали имперцы!

Зарев Свиблик не смутился. Ответил уже не сбивчиво, но твердо и решительно:

– Проверьте меня в бою! Испытайте меня огнем и кровью!

– Что?! Дать оружие в руки изменнику? Увести его и расстрелять! Немедленно!

Свиблик вскочил с табурета, лицо его исказилось, словно от сильной боли. Схватился за левый бок, упал, затих. Лежал неподвижно, вытянувшись в струнку, как недавно на столе.

– Что скажете, Михаил Александрович?

Несвицкий покачал головой:

– «Испытайте огнем и кровью» – чересчур уж литературно звучит. Так мог сказать начитанный человек, к тому же склонный к патетике. Молодое поколение мятежников выражается несколько проще.

Как выражается население планет Союза, полковник знал не понаслышке, три года провел резидентом на Новом Петербурге, называвшемся в те времена Марэленом. Приходилось бывать и на Елизавете-Умзале…