Черная гвардия Эридана

– Другой кары не предусмотрено. Вы не хуже меня знаете, что такое – имперский датчик целеуказания. Это стопроцентная гарантия уничтожения нашей базы.

– Только не надо меня агитировать! Чем убивать, спроси его сначала, куда он дел этот чертов ДЦП?

– Не ДЦП, а ДЦУ. Мы бы спросили, да комод слегка перестарался при задержании.

«Спец», не дававший пленному упасть на пол, смущенно потупился. Мальчик висел в его руках – мешок мешком. «Ага, так ты у нас комод? – подумал Ленор. – Позоришь должность, животное…»

– Может, подождать, пока он очухается? – сказал командир базы. – Я не вижу причин…

– Причина одна – нет времени! – шеф «жандармов» приблизил свое лицо к лицу хозяина рубки – вплотную. – Ты не хуже меня знаешь, что будет, если таймер сработает и датчик активируется. И поэтому ты, любезнейший, дашь мне санкцию на применение допроса первой степени! Сию же минуту!

Они были похожи, как братья, эти два карьериста-ветерана. Они стояли друг против друга, меряясь взглядами, полными ненависти.

– Что все это значит? – прошипел комбаз.

– Это значит, что мальчишка со страху проглотил датчик, пока ломали дверь. Мы вскроем тело, изымем шпионскую аппаратуру… а дальше – по инструкции. Или ты против?

– Точно проглотил? С трудом себе это представляю.

– Других объяснений нет.

– Вы бы хоть рентген сделали, умники! А то если датчика не найдете, у кого спросите?

– ДЦУ отреагирует на рентгеновское излучение взрывом, умник! – закричал «жандарм». – Ба-альшущим взрывом! У нас нет выхода, Ким!

Командир базы скривился:

– Тьфу, мясники…

– Идет война. На войне бывают потери и среди мирного населения… Хотя, что я вас агитирую, товарищ командир? Вы же запретили себя агитировать.

– Лес рубят, щепки летят? – громко спросил Ленор.

– А это кто такой, чтобы голос подавать? – мгновенно ощетинился шеф «спецов».

– Это?.. Он здесь по моему приказу… – комбаз развернулся к Ленору. – Можешь быть свободен. Отдыхай. В девять ноль-ноль представишь письменный отчет об операции.

Ленор глянул на часы. Времени для сна начальство ему не оставило… Он не двинулся с места.

– Я знаком с этим ребенком, Сегодня утром он спас мне жизнь. Я точно знаю, что он не предатель.

– Кстати! – неожиданно оживился руководитель подводного «дома». – Кто он вообще такой, этот ваш малолетний шпион?

– Его отец – ведущий буровик базы, Ревлен Стальнов. Мать – Марлена Октябрева, специалист по автоматизированным системам управления.

У Ленора холодок пошел по спине. Марленой звали соседскую девочку – первую его любовь.

– Ну, так допросите этого буровика! Он-то, надеюсь, взрослый, и моя санкция не требуется? – командир базы победно улыбнулся.

– Родители мальчика погибли во время обвала. Полгода назад. Он сирота. Согласно Положения, вы, товарищ комбазы, – его опекун…

– Я, смею надеяться, знаю Положение не хуже тебя. Почему мне не доложили, что подросток живет один?

– Стечение обстоятельств. Авария произошла в тот день, когда буровиков меняли военные. Соответственно, меняли программное обеспечение. Система неожиданно рухнула. Все гражданские данные были утеряны.

– И как же он жил?

– Как видим, неплохо. Может, подкармливал кто… Даже предательство успел совершить.

– Никто его не подкармливал, – вновь вступил в разговор Ленор. – Я сам видел, как он крал еду у пленных.

– Ты еще здесь? – спохватился начальник. – Я же приказал, твою мать, отправляться в каюту!.. – он раздраженно махнул рукой в сторону выхода. – Так, ситуация понятна. Коль мальчишка сирота, а я – его опекун… что ж… с государственной изменой не шутят… я вынужден дать согласие на допрос по всей форме.

– Успокойся, его все рано никто не хватится, – усмехнулся шеф «спецов» и кивнул своему подчиненному, – Приступай!

Комод довольно оскалился, бросил безвольное тело на пол, вынул нож из ножен…

…Что было дальше, Ленор вспомнил не сразу, лишь спустя какое-то время. Ощущение было такое, что сознание затопила волна огня.

Когда спала кровавая пелена, когда окружающий мир вернулся – в красках, с запахами и звуками, – он обнаружил себя стоящим над четырьмя трупами: командира базы, его зама по безопасности, комода и еще одного «спеца», охранявшего вход в рубку.

Ножа комода был у него в руке. Лезвие окровавлено. Кровь была и на руках «осьминога».

Ленор взглянул на хронометр. Он выпал из реальности секунд на пятнадцать, не больше, значит, вся схватка заняла семь-восемь секунд.

Раскаяния не было.

Спецназовец присел около мальчишки. Тот, к счастью, дышал. Ленор метнулся к раковине, вымыл руки. Затем – к аптечке. Нашел нашатырь и марлевые салфетки, помазал бедолаге виски, а одну из салфеток, смоченную в нашатыре, сунул ему под нос.

Молот вздрогнул, застонал и зашевелился.

Открыл глаза, невидяще посмотрел на своего спасителя. Постепенно начал что-то соображать…

– Дядя смертник! Вы тоже с ними? – в ужасе прошептал мальчик, пытаясь приподнять голову. Это давалось ему с большим трудом.

– Нет, малыш, я не с ними, а с тобой. Мечтал сказать тебе спасибо. Насчет винтов ты был прав, а я чуть не сглупил.

– Мне приснился сон…

– Ладно, ладно, потом расскажешь… Давай попробуем встать.