Черная Изабэлла

— Нет, — твердо ответила Изабэлла. — Ждать нельзя. Надо думать. — Выглянув из окошка, графиня махнула кучеру: — Жак, мы едем в Тенао!

— К Артьенам? — спросила Марчэлла, когда карета уже катилась по берегу на восток, в сторону Тенао¢.

— Да. Надо посоветоваться с Жозе и, кроме того, я просто соскучилась.

Марчэлла положила голову сестре на плечо:

— Я тоже. Хочется хотя бы денек побыть со своими, не играя в вечные прятки. Я так устала прикидываться графиней и изображать наивную светскую дурочку.

— Я тебя так (!) понимаю, Элль, — ответила Изабэлла. — Я тоже устала. Сделаем выходной.

— Глоток воздуха перед очередным погружением на самое дно? — прокомментировала Марчэлла с усмешкой.

— Или пауза перед смертельным номером, как выражаешься ты, — парировала Изабэлла.

— "Антракт", как скажут Артьены, — примирительно сказала сестра, — Суть всё равно не меняется.

Действительно, как бы они не называли свою короткую передышку, сёстры Маркес ее заслужили. Но то, чем они собирались заняться сегодня, было только продолжением рабочего дня, длившегося круглосуточно и лишь условно разделенного на "вчера" и "завтра". На самом деле, у них полгода было сплошное "сегодня", менявшее только лица и освещение — ведь и солнцу надо когда-нибудь спать.

Карета свернула с набережной; проехав по улочке метров сто, снова свернула направо, к Тенао. Свернула во двор, объехала вокруг какого-то дома и остановилась.

Это здание только с черного хода походило на жилой дом, а со стороны улицы, у него "на лице было написано", что здесь расположен ресторан Пикарди, кафе "Ла Бэлла Венециана",* в котором, (как утверждала надпись у входа), готовят лучший турецкий кофе во всей Империи и театр-варьете "Колесо Фортуны". Над резным порталом театра красовался фанерный щит с ярким изображением женщины, балансирующей на катящемся колесе. Над входом висели гроздьями цветные фонарики. Вечером они зажгутся, заманивая посетителей на представление. На крыше дома расположено кафе, принадлежащее "Колесу Фортуны" и с таким же названием. Там — на открытой веранде стоят круглые столики, по вечерам играет оркестр, приходящий из варьете внизу, бывают танцы под звездами и в компании звезд "Колеса Фортуны".

Астрономический справочник с их именами занимал все стены по обе стороны от входа в театр и две пестрые афишные тумбы. Звездой первой величины в нем значилась Жозефина Артьен, чье имя, напечатанное большими красными буквами, бросалось в глаза вверху списков, внизу и даже перечеркивало афиши наискосок.

* “La Bella Veneziana” — “Венецианская красавица” или "Прекрасная венецианка" (итал.).

8(2)

Но всего этого великолепия и разнообразия вывесок сестры Маркес не видели, ибо, покинув карету, зашли в "Колесо Фортуны" с черного хода, прекрасно зная дорогу. А карета осталась их ждать, не привлекая ничьего внимания, будто стала невидимой. Ведь кареты с прикрытым гербом часто останавливаются во дворе варьете и не реже стоят у парадной лестницы. Не говоря уж о том, сколько их гостит здесь по вечерам, дожидаясь хозяев с вечернего представления, с танцев или с банкета на крыше.

Мадам Жозефина Артьен — высокая красивая блондинка лет тридцати, очень стройная и длинноногая звезда варьете, была танцовщицей, певицей, воздушной гимнасткой и ассистенткой в номерах своего мужа. Когда появилась служанка и попросила мадам Жозефину подняться в комнату, артистка репетировала какую-то песенку для вечернего выступления. Накинув поверх ярко-красного вечернего платья, длинного и узкого с боковым разрезом, вязанную сеточкой красную шаль с кистями, Жозефина вздохнула и ушла, пообещав пианисту продолжить репетицию позже. Устало поднялась на второй этаж в свою комнату. Не ожидая ничего хорошего от не вовремя появившихся поклонников, кредиторов или дирекции.

— Привет крёстной! — хором сказали два женских голоса, только мадам переступила порог.

Жозефина, забыв об усталости, кинулась обнимать их и целовать поочередно то Марчэллу, то Изабэллу.

Именно Жозефина познакомила их и сделала сёстрами. Элку Бастиар она знала давно, задолго до ее превращения в Марчэллу Маркес. Они работали в одной программе в нескольких цирках и варьете. С Изабэллой мадам (тогда еще мадемуазель) Артьен встретилась в одном испанском морском порту. Мимолетное знакомство было приятным. И когда, объявившись в Ницце, Изабэлла увидела выступление своей новой знакомой в офицерском клубе, она решила навестить Жозефину. Они продолжили знакомство, а позже перенесли его в Лион. Там, в маленьком цирке-шапито¢ работала старая подружка Жозефины — Элла. Мадам Артьен упоминала, что Изабэлла всё время напоминает ей эту девчонку. А девчонка отчаянная… Пришла пора познакомиться.

Вот тогда, с легкой руки Жозефины и тяжелого характера обеих ее подруг, успевших проникнуться сестринской любовью, и возник "дуэт Маркес". Так называла сестричек Жозефина и ее муж Жозе¢.