Черная химия

– Ты нам не нужен. Им – да. Тем, кто руководит зачисткой. Нам – нет. Нам нужны заложники. Где-то держат белых людей. Пару: мужчину и женщину.

– Мы не похищаем людей.

– Ну да. Вы похищаете суда вместе с людьми.

– Земля поделена. На каждой земле свой хозяин. Моя „земля“ – это море, берег, вот это поселение. Есть еще Аш-Шабааб. Они считают, что вся земля здесь должна принадлежать им и все море. Мы с ними враждуем. Хозяева других земель с ними тоже враждуют.

– Мы знаем, таких, как ты, тут не много. Вы держите всю береговую зону и море. И тебе наверняка не безразлично, что делается и в прибрежной зоне, и чуть глубже. У тебя свои люди везде, и ты знаешь, где что происходит. Ваши дела – это ваши дела. Нас интересует только, где могут держать пару белых людей. Мужчину и женщину, – еще раз повторил он.

– Здесь перестали бывать туристы. Белые только врачи, но их никто не трогает. Иначе кто будет вынимать пули? А белых людей похищают не местные, а… другие белые.

Алексей, переведя, вызвал общее удивление.

– Я расскажу одну историю, – пояснил пират. – Есть у меня один друг, Башир. Раньше мы вместе вели бизнес, потом расстались. Иначе перестреляли бы друг друга. А так – остались друзьями, – он усмехнулся. История из цикла: „Побольше бы таких друзей, и врагов не надо“, – поняли слушатели.

– Его территория там, дальше, – пират махнул рукой куда-то в сторону. – Однажды он остановил рыболовецкое судно. Поднялся на борт. Вместо рыболовов его встретили хорошо подготовленные военные. Разоружили для начала его и его людей, потом вышел человек не военный, в костюме. И пошел такой разговор. Если Башир хочет заработать, так для него будет работа. Он должен привести к этому человеку людей из Аш-Шабааб, из приграничной деревни. К ним есть деловое предложение.

Башир хотел заработать. Но он не хотел идти к людям из Аш-Шабааб, поскольку оттуда можно было и не вернуться. Только выбора у него не было. Его братьев оставили на судне в заложниках до выполнения поручения.

Башир проявил чудеса дипломатии, привел Аш-Шабааб, и белый человек о чем-то договорился с Аш-Шабааб. Башир потом только провожал его людей туда-сюда. Зачастили. Их требовалось встречать-провожать.

– Здесь же, на берегу, наша земля, – пояснил Абди.

Судно приходило не раз. Привозили какое-то оборудование, бочки с химикатами. Баширу понравилось, – белый ему хорошо платил. А люди, которых Башир провожал, они с Аш-Шабаабом нашли общий язык. Они из ИГИЛ.

Потом белого не было какое-то время. Недавно появился опять. Башир снова привел к нему людей из Аш-Шабааб и услышал такой разговор.

В Огадене есть один командир отряда по имени Леон, который имеет дело с белыми из Аддис-Абебы. К Леону скоро приедет в гости один из белых людей. Скорее всего, не один. Белый захочет, чтобы командир отряда со своими людьми показал ему пустыню. Особенно его будет интересовать некий объект, небольшая база в песках. Надо того человека и всех белых, которые будут с ним, пленить. А с Леоном и его отрядом делать что угодно, они не нужны.

– То есть белый поручил похитить других белых – я вам это сразу сказал. Судя по всему, дело сделано. Башир с этим белым собирались ехать, смотреть на пленников. Значит, их взяли. Аш-Шабааб торгуется за них с русскими, которые в Аддис-Абебе. Они – русские, эти пленники. А сначала Баширу для чего-то поручили сообщить о них американцам, в тамошнее посольство.

– Я вам все рассказал, что знал, – подытожил Абди.

Григорий Довгань получил из Центра указание за Малиновского и Дорееву торговаться не спеша, поскольку в Пунтленде действует группа по их спасению. Григорий тянул время, как мог. Было известно, что босяки уступчивы, а люди для них – такой же товар, как все прочее. Босяков стали убеждать, что журналист не стоит так дорого. Он не дипломат, не военный. Простой журналист не тянет на два миллиона! Далее убеждали, что журналист не с телевидения, не из центральной газеты. Журнал об охоте читают не так много людей… Потом дошли до таких аргументов, что у журналиста нет семьи, для государства он не представляет большой ценности, поскольку не вносит вклад в улучшение демографической ситуации…

„Слава богу, Малиновский не слышит этого торга!“ – думал Григорий. Они посмеются потом вместе с Денисом, если того… Нет, когда того вызволят.

Далее – учительница. Торг пошел за нее. Простая учительница, не мужчина, – женщина… В общем, довели сумму выкупа до ста пятидесяти тысяч за журналиста и ста тысяч за учительницу. „Может, я не тем занимаюсь? В коммерсанты идти надо?“ – раздумывал Григорий, почесывая руку в гипсе. „Чешется – значит, заживает“, – говорила в детстве мама. Он пытался сбавить цену еще, но пираты уперлись. Ни в какую не хотели больше уступать. Пришло время что-то решать.

Из Центра просили потянуть еще дня два. У группы наметились какие-то подвижки. Если не будет результата, станут выкупать.

Страшно было за своих. Пираты обычно держали слово, заложников не трогали. А вот джихадисты… Ведь в пустыне Малиновского и Дорееву украли явно не пираты.