Черная химия

– То, что подползать, перенося ограждения, придется очень медленно, долго. Чтобы они не заметили. Очень-очень медленно. Как пресмыкающееся не видит движения, если оно происходит очень медленно, так и эти «змеи» не должны заметить нашего передвижения.

– Ну и?

– Мы такими темпами будем передвигаться несколько дней! Там расстояние – ого-го! Там все на хрен просматривается, в этой пустыне!

– Мы будем передвигаться осторожно, но при этом достаточно быстро. Быстро, но не слишком. Так, чтобы они заметили наше передвижение, но при этом считали, что мы не понимаем, что они видят нас.

– Не понял.

– Они будут думать, что разгадали нашу хитрость, глядя на перемещающиеся хитрые заборчики.

– А на самом деле что?

– На самом деле мы этими заборчиками их будем отвлекать. Пусть все соберутся на это шоу. Мы ночью прокрадемся с другой стороны. Очень-очень осторожно. Только два человека. Один с одного угла базы, другой с другого. И снимем наружные посты. Ворон уберет часового на вышке. Мы с Бандерасом подойдем к периметру, перемахнем забор и укроемся за агрегатной. Будем держаться, пока броня не подойдет. Бокс с заложницей с нашей точки будет под наблюдением. Хрен кто подойдет. И с нашей стороны пойдут колумбийцы, которые будут осуществлять главный удар. Понял направление главного удара, правнук маршала?

– Мне нравится.

– Во-о-от!

– Только вы-то вдвоем продержитесь? Давайте, я с вами!

– Денис, при всем уважении… Мы лучше позаботимся о девушке в данной ситуации. Ты же понимаешь? Люди не зря давно придумали разделение труда. Твое дело – оперативная работа, а наше – работа другая. Топорная. Но это не значит, что ее надо делать по-топорному…

– Блин! Ты на спецназовца учился или на филолога?

– Я подумаю о твоих словах, когда в отставку выйду. Но до нее еще надо дожить.

– Типун тебе на язык!

– Да, типун – согласен. Типун – это лучше… Давай, брат. Надо отдохнуть чуть-чуть. Ночь и утро предстоят хлопотные.

В саванне было темно, хоть глаз выколи. Шли по приборам, как самолеты в ночи. «Планетария» над пустыней Огаден нынче не наблюдалось. Облачность! Все небо закрыли облака.

К пущему спутыванию планов, стал накрапывать дождь. Накрапывал минут пять, не больше, правда.

Дундуладзе и Бандерас, взявшие позывные «Геккон один» и «Геккон два», замаскировались не хуже песчаных круглоголовок, – таких прикольных ящериц, которые сворачивают хвост в кольцо, как дворняжки, а когда надо, в песок зарываются, – не разглядишь. За ними, на расстоянии, распласталась вся ударная группа.

Ворон, Тимчук с другого края расставили ограждения. Тимчук держался прямо, точно кол проглотил. Периодически глотал обезболивающие таблетки. Как мог берег свою перевязанную грудную клетку. Остаться в больничке матерый прапорщик наотрез отказался. В паре с ним работал «однорукий» Довгань. Ворон, не считавший себя сильно раненным, глядя на претерпевших, говорил, что он старший по лазарету. Стали высматривать посты. Те были хорошо спрятаны…

– Ну что? Двигаемся помаленьку. Как договаривались… – подал команду Ворон…

Дундуладзе, наблюдая, как светлеет небо, рассматривал здоровенного скорпиона, который копошился у него перед носом. «Он ведь, тварь, тепло чувствует…» – думал. Слева от скорпиона увидел какой-то предмет, явно рукотворный… Стаканчик полиэтиленовый! «Елки-палки! Значит, где то рядом совсем пост!» – подумал Дуня. Еще рассвело, и он разглядел пост перед собой метрах в пятнадцати. Тут и карабин уже не нужен. Он тянул пистолет с глушителем из кобуры по миллиметру в минуту.

– Дуня, я готов! Цель вижу, – прозвучал в динамике голос Бандераса, будто гром небесный! Александр подумал, сейчас оба боевика на посту подпрыгнут!

Чалма поднялась над бруствером. Но не из-за голоса, конечно.

– Работаем, – выдохнул майор Дундуладзе. Хлопок! – Голова дернулась и скрылась в окопе. Александр совершил бросок по-пластунски. Второй постовой сидел к нему спиной и пытался тихонько, чтобы не зашипела, открыть бутылку пепси-колы. Александр не стал его звать, спрашивать, как пройти в библиотеку. Хлоп! – и боец, выбравший в этой жизни «Пепси», упал в окоп.

– Чисто, – доложил Бандерас.

– Чисто, – отозвался и Александр. – Правнук, как у вас? – «Правнуком» они накрепко окрестили Малиновского. Тот давал представление вместе с Тимчуком, Довганем и Вороном.

– Нас заметили. Зрители в ложах бенуара глаза пучат.

– Не нарушайте скоростной режим, – велел Дундуладзе. – За это могут оштрафовать!.. Ворон, очисть вышку, и мы работаем.

– На вышке пусто, – отозвался Ворон. – Держу ее на прицеле.

«Странно», – подумал Александр.