Черная книга

Шивон Кларк подробно доложила все, начиная с отсутствия пленки (почему, собственно, не притянуть к этому Петри?) и кончая прохожим, который чуть ее не угробил. Его тоже осмотрел врач: обожженные брови и ресницы, синяки от падения. У Ребуса, когда он выслушивал подробности, пощипывало кожу на затылке. Газом в кухне больше не пахло — теперь здесь стоял запах горелого мяса, который можно было бы назвать аппетитным, если не знать о его происхождении.

Колдер сидел в баре, глядя, как мир двигается мимо, то погружаясь в ту мечту, которую они создали с Эдди Ринганом, то выходя из нее. Ребус сел рядом с ним, радуясь возможности дать отдых ногам.

— Эти его кошмары… — сразу же сказал Колдер, — похоже, они таки воплотились в жизнь, да?

— Вроде бы. Нет предположений, почему он покончил с собой?

Колдер отрицательно покачал головой. Он бодрился, но давалось это ему с трудом.

— Я думаю, все это стало невыносимо для него.

— Что — все?

Колдер снова покачал головой:

— Наверное, мы никогда не узнаем.

— Я бы не стал на это рассчитывать, — сказал Ребус, стараясь, чтобы его слова не прозвучали как угроза. Наверное, ему это не вполне удалось, потому что Колдер неожиданно повернулся к нему:

— Вы что, не можете оставить это в покое? — Его бледные глаза повлажнели.

— Нечестивым нет мира[55], мистер Колдер, — изрек Ребус.

Он соскользнул с табуретки и отправился в кухню. Шивон стояла рядом с полкой, заставленной блокнотами с кулинарными рецептами.

— Большинство шеф-поваров, — заметила она, — скорее умрут, чем будут держать свои секреты на виду.

— Он не был обычным шеф-поваром.

— Взгляните на это.

Она держала в руках школьный блокнот в красную линейку, с широкими полями, которые были сплошь испещрены закорючками и рисунками, изображающими в основном еду и мужчин с огромными детородными органами. Крупным почерком в блокноте были записаны рецепты.

— Его собственные творения. — Шивон перелистала блокнот до конца. — О-о-о, смотрите, здесь ваш «Тюремный рокфор». — Она зачитала вслух: — «С благодарностью за идею инспектору Джону Ребусу». Ну и ну.

Шивон хотела было поставить блокнот на место, но Ребус его перехватил. Весь форзац был исчеркан. Среди рисунков (некоторые карикатурно-похабные) были какие-то записи, замаранные поверху черной ручкой.

— Ты можешь разобрать, что тут?

Они вышли через черный ход и встали на том месте, где совсем недавно напали на Брайана Холмса. Шивон попыталась рассмотреть зачеркнутое:

— Второе слово вроде бы «все».

— А это «ключ», — сказал Ребус, показывая на одно из следующих слов. — Или, может, «люк».

Все остальное не читалось. Ребус сунул блокнот с рецептами в карман.

— Думаете начать новую карьеру, сэр? — спросила Шивон.

Ребус недолго думал над ответной репликой:

— Заткнись, Кларк.

Ребус завез блокнот в управление на Феттс-авеню, где имелись специалисты по восстановлению стертых или поврежденных записей. Их называли «друзья по переписке», и они были специалистами, которые любили разгадывать по-настоящему трудные кроссворды.

— Мы быстро сделаем, — сказал один из них Ребусу. — Просто заведем это в машину.

— Отлично, — сказал Ребус. — Я вернусь через пятнадцать минут.

— Лучше через двадцать.

Двадцать минут тоже устраивали Ребуса. Пока здесь и не у дел, он вполне мог нанести визит инспектору Джилл Темплер.

— Привет, Джилл.

В ее кабинете пахло дорогими духами. Он забыл, какими она пользовалась. Кажется, «Шанелью»? Джилл сняла очки и моргнула, глядя на него:

— Давненько не виделись, Джон. Садись.

Ребус отрицательно покачал головой:

— Не могу — лаборатория через минуту выдаст мне результаты. Просто решил зайти посмотреть, как ты.

Она кивнула в ответ:

— Я прекрасно. А ты?

— Ну, неплохо. Ты же сама знаешь.

— Как твоя докторша?

— В полном порядке, спасибо. — Он переступил с ноги на ногу — даже не ждал, что будет чувствовать себя так неловко.

— Так, значит, это неправда, что она тебя выкинула?

— Ты-то, черт побери, откуда знаешь?

Джилл улыбалась своими напомаженными тонкими губами, словно слепленными для иронии.

— Брось ты, Джон, мы ведь живем в Эдинбурге. Если хочешь сохранить что-то в тайне, то уезжай из деревни в большой город.

— Но кто-то тебе ведь сказал? Кто еще знает?

— Ну, если об этом известно здесь, на Феттс, то на Сент-Леонардс наверняка знают.

Боже милостивый, это означало, что Лодердейл знает, Флауэр знает. И все помалкивают.

— Это временно, — пробормотал он, снова переступая с ноги на ногу. — К Пейшенс приезжали племянницы, так что я пока переехал в свою квартиру. К тому же там теперь Майкл.

Теперь настала очередь удивляться Джилл Темплер.

— И когда это случилось?

— Дней десять назад.

— И что, он насовсем вернулся?

Ребус пожал плечами:

— Кто его знает. Джилл, я бы не хотел, чтобы поползли слухи…

— Конечно! Я тайны хранить умею. — Она снова улыбнулась. — Не забывай: я ведь не эдинбурженка.

— И я тоже, — сказал Ребус. — Меня по недоразумению занесло сюда. — Он посмотрел на часы.

— Мои пять минут закончились?

— Извини.

— Не извиняйся. У меня много работы.

Он повернулся, собираясь уходить.

— Джон? Заглядывай иногда.

Ребус кивнул:

— Фразочка из фильма с Мэй Уэст, да?

— Верно.