ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ

Но там, за горами, вставало зарево, и небо стекало кровью по черным горным пикам… А потом – словно кто-то клинком рассек живую плоть неба – разошлись рваные края низких туч и ослепительно ярко вспыхнула Звезда… Из груди Дайолена вырвался хриплый звук, похожий на стон раненого зверя, и он упал ничком, впиваясь сведенными судорогой пальцами в мерзлую землю…

И потянулись дни – краткие и туманные, а ночи длились бесконечно, и Андар сидел рядом с Дайоленом, не решаясь ни на минуту оставить товарища одного. И, склоняясь к синеватым губам менестреля, слушал бессвязные слова, и глухие рыдания и навязчиво повторяющееся: «Я думал… звезды… какие они?.. Теперь я знаю… Я вижу твои глаза… Твои глаза…»

Он все-таки задремал, наверно. Очнулся, как от удара, от страшного крика, рванулся к Дайолену – и отшатнулся, встретив неподвижный нечеловеческий взгляд.

В ту ночь на землю обрушился звездопад…

Дайолен молчал. Часто брал он в руки черную лютню, и струны стонали и плакали под его пальцами, но он никогда не пел. Они шли на восток, а Дайолен все оглядывался назад – туда, где горела Звезда – так ярко, что и свет солнца не мог затмить ее; туда, где билась Звезда – как задыхающееся, рвущееся в агонии сердце. И свет ее был – свет глаз, которым не сиять уже никогда; и свет ее был – боль, которой нет сильнее…

Прошла странная молчаливая весна, отплакало печальное лето, отпылала огнем и кровью осень… Ранняя зима застала их в лесу, к которому пришли они, миновав неприветливый перевал и переправившись через широкий речной поток на неумело связанном плоту.

– Стойте!

Стройный лучник возник бесшумно, словно из ниоткуда: только что не было никого – и вот, стоит у ствола тысячелетнего дерева, и волосы отливают бледным золотом в лучах неяркого предзимнего солнца.

– Кто вы, откуда и куда держите путь?

Лучник говорил на наречии Синдар со странным непривычным акцентом.

– Кто это? – тихо спросил Дайолен.

– Не знаю, – так же приглушенно ответил Андар. – По обличью вроде Эльф… Одежда странная…

– Мы странники, – сказал Дайолен. – Идем на Восток.

– Ты менестрель? – лучник заметил лютню.

– Да… Позволите ли нам обогреться? Правда нам нечем отплатить за гостеприимство… разве что песней.

Эльф подумал немного.

– Идите за мной. Я отведу вас к правителю.

Андар с некоторой опаской поглядывал на Дайолена, но тот шел уверенно, лишь изредка касаясь стволов деревьев, и мальчик перестал волноваться.

Дом правителя здешних Эльфов был украшен тонкой резьбой по дереву: золотисто-светлый, словно пропитанный солнцем, звенящий и легкий. Андар заметно робел, но Дайолен держался с достоинством, и мальчик успокоился, только старался держаться поближе к менестрелю: мало ли, что может случиться?

Правитель Эльфов встретил их в небольшом круглом зале. Пол был устлан мягкими шкурами, и Люди шли словно по щиколотку в мягком теплом мху. Остановившись, Дайолен учтиво поклонился. Андар последовал его примеру.

Собравшиеся в зале Эльфы – кто сидел на резной скамье, кто прямо на полу, на шкурах – с интересом разглядывали Людей.

Старший – невысок ростом, строен и красив, в черных одеждах. Тонкая талия перетянута поясом из стальных пластин – у правителя почти такой же, серебряный: металл здесь – редкость. Черные волосы спадают на плечи тяжелой волной, лицо смуглое, с острыми по-птичьи чертами. Но самое странное – глаза: в мягких, по-девичьи длинных ресницах – две темно-зеленых, горящих странным огнем звезды, неподвижно смотрящих в лицо правителя. Становится не по себе от глубокого взгляда: как в душу глядит.

Младший – совсем мальчишка, светловолосый и хрупкий; кожа тонкая, прозрачно-белая, яркий румянец на высоких скулах. Смотрит настороженно, как лесной зверек: глаза – черные, глубоко посаженные. Одет не по-здешнему, но цвета те же – цвета леса. Только – меч у пояса, или, скорее, длинный кинжал: словно паж или телохранитель – у старшего оружия нет.

А темные глубокие глаза не отрываются от лица правителя. У Эльфа глаза тоже зеленые, но светлые как листва, пронизанная лучами солнца, с золотыми искрами. Если бы не это да не странная – зеленый лист с золотыми прожилками – пряжка подбитого мехом плаща, правитель ничем не отличался бы от собравшихся в зале: та же одежда из тонко выделанной тисненой золотисто-коричневой кожи и темно-зеленого полотна, разве что рубаха вышита богаче – зелено-золотыми нитями: тонкая вязь цветов и листьев.

– Приветствую тебя, Правитель Лесов, – Дайолен говорил на языке Синдар.

– Привет и тебе, менестрель, странник, пришедший от Заката.

У правителя был мягкий звучный голос, похожий на ласковый свет солнца, пробивающийся сквозь листву – по крайней мере, так казалось Дайолену.

– Ешь и пей, обогрейся у огня. Потом, если захочешь, расскажешь нам о своих странствиях: должно быть, ты многое видел в пути…

Андар метнул быстрый взгляд на Дайолена, но менестрель только тихо улыбнулся и поблагодарил.

– Правитель Айонар, позволь задать тебе вопрос…

– Спрашивай, менестрель.

– Твои глаза… У Эльфов они другие. Почему?