Чёрная книга Арды (издание 1995 г. в соавторстве)

Торжественно и печально прозвучал голос Короля Мира. В глубине души Манве надеялся, что его старший брат будет молить о пощаде. Он готов был даже смягчить участь осужденного, если бы увидел отчаяние и раскаяние в глазах Проклятого, и впервые взглянул на Мелькора.

"Вот чем обернулись твои слова, Король Мира... Глупец, я поверил тебе, - тяжело думал Намо, - и ты не солгал мне, нет!.. ведь не ты будешь приводить в исполнение приговор... Что я наделал!.. Беспристрастный судья... чаши весов... И вот - моя сестра не побоялась сказать правду в глаза Королю Мира, а я молчал, как последний трус, оправдывая себя тем, что я пристрастен, что не могу вершить высшую справедливость... Теперь молчи, молчи, жалкая тварь, не смей своим запоздалым раскаяньем, своей трусливой жалостью унижать его! Будь я проклят..."

Манве встретился глазами со своим старшим братом. Что ждал он увидеть? Униженную покорность сломленного врага? Безумный ужас? Мольбу о снисхождении? Бессильную ненависть?

Ничего этого не было.

И никогда, никому не посмел Король Мира открыть, что увидел он в этих глазах.

Манве спрятал искаженное лицо в ладонях. Со стороны казалось, что он не может сдержать слез - столь безгранична и величественна была его скорбь, столь трогательна и искренна, что Йаванна едва не заплакала сама...

Что-то новое, чужое, страшное проснулось в душе Короля Мира. Перед этим он был бессилен. Сорвалось, как бешеный зверь с цепи - где его решимость вершить праведный суд? Где беспристрастность непогрешимого судьи? Страх - страх, который он всегда испытывал перед своим братом, страх, который таился в глубине души, вырвался на волю, и внезапная мысль обожгла его. Нет, нет, чудовищно! Невозможно! Но перед этим вторым "я" бессилен был Король Мира. Страх вопил в нем - да! Ты прав - да, да, да! Отдай приказ, сделай это! Не ради себя - что, если кому-нибудь еще придется пережить такое? Ведь ты заботишься не о своем благе - о других! Ты не можешь свершить ничего, противного воле Единого, - мягко шептал страх, - значит, и это Его воля. Можешь ли ты отличить свои мысли от тех, что вложил тебе в сердце Отец? Разве, по сути, они не одно? - увещевал страх. - Вспомни, ты поймешь, такова воля Единого! Вспомни...

- ...Слишком уж много ты видишь!

"Слишком много видишь, чудовище, проклятый, Проклятый! Слишком много, ненавистная тварь с жуткими глазами, слишком!"

И последняя преграда, сдерживавшая ненависть Короля Мира, рухнула.

Его вели к чертогам Ауле, когда он увидел Шестерых. И сжалось его сердце: он понимал, что с ними сделают. Он не просил милосердия к ним слишком хорошо помнил, что было с Эльфами Тьмы. И нечем ему было заплатить за них, хотя готов был отдать всю кровь до капли, чтобы жили - они. Да они и не приняли бы такого дара.

И маленькая Ити произнесла то слово, что означало - приговор для каждого из них:

- Учитель...

Он обернулся - резко, словно его ударили. "Девочка, что ты делаешь? Что ты говоришь?! Ведь это неправда, вы не были моими учениками! Зачем ты? Чему я научил вас?"

И в то бесконечное мгновение в глазах Шестерых он прочел ответ.

"Мы научились видеть", - сказал Золотоокий.

"Мы постигли суть равновесия", - сказал Айо.

"Мы стали творцами", - сказал Охотник.

"Мы познали скорбь и радость мира", - сказала Ити.

"Мы узнали жалость, - сказала Воительница, - мы поняли, что есть что-то дороже жизни".

"Мы изведали цену чести и бесчестья", - сказал Воитель.

"Мы делили с тобой радость творения, - сказали они. - У тебя и у нас один путь. Мы разделим и твою судьбу".

Тулкас зло подтолкнул его в спину. Он отвернулся и медленно пошел вперед. И вздрогнул, когда вслед ему прозвучал ясный и звонкий голос Золотоокого:

- Благодарим за все! Будь благословен, Крылатый!

Эльфы - дети Илуватара. Майяр - народ Валар. Если первые могли заблуждаться, если их судили Эльфы, то с этими было куда серьезнее. Могучие, почти равные Валар... Надо было наказать их примерно, дабы другим неповадно было. Или заставить раскаяться. Как Оссе. Чтобы не осталось в Арде, тем более, в Валиноре, и следа мысли Проклятого. И опустил веки Владыка Судеб. Намо был бессилен спасти их. Страх и ненависть - почти неодолимая сила. И приказал он своим ученикам приготовить ложа, числом шесть, в том покое, где лежал Глашатай...

...И изрек Манве:

- Пусть хозяева заберут своих Майяр и поступят с ними по справедливости, ежели не раскаются они!

- Хозяева? Мы тебе не рабы! - рявкнул Воитель. - Ты сам раб Эру, трус, и других мнишь себе подобными! Да только воля Мелькора посильнее твоей... Король Мира, - с брезгливостью в голосе закончил он.

- Мы выбрали, - тихо и твердо сказал Айо.

- Говоришь, против чести? - издевался Тулкас. - Ну, что ж, я могу тебе предложить честный бой. Одолеешь - свободен и прощен. Ну, как?

Воитель насмешливо смотрел ему в лицо. Честный бой. Тулкас - в кольчуге, со щитом, и он - только с мечом, обнаженный до пояса...

- Я принимаю бой, - спокойно ответил Воитель, и Тулкас, не выдержав его взгляда, отвел глаза.