Черная Книга Арды

Потом я понял, что ошибался.

Но это — потом…

…И поднималась Песнь горько-соленой волной, и полынные искры вспыхивали на гребне ее — над золото-зелеными густыми волнами музыки Эру летела она ледяным обжигающим ветром и вспарывала, как клинок, блестящую, переливающуюся мягкими струнными аккордами глуховатую неизменность. И вот — гаснет музыка Единого, и только прекрасный и безумный голос одинокой скрипки эхом отдается в Чертогах: Время рождается из Безвременья, огнем вечного Движения пульсирует сердце неведомого…

…Мы спорили, Начало и Изначальный. Мне казалось — мы ищем единения, мы стремимся постичь друг друга: я не понимал, что Он борется со мной, пытаясь сделать меня тем, для чего я был предназначен.

Его глазами, которые должны видеть только то, что хочет Он.

…Мелодия Эру, изысканно-красивая и нежная, оттененная легкой печалью, струилась пред глазами Айнур шелковистой аквамариновой прозрачностью арф: медленно текущие меж пальцев капли драгоценных камней.

Но музыка Мелькора также достигла единства в себе: тяжелая черная бронза, острая вороненая сталь и светлое серебро, мерцание темных аметистов, горьковатый глубокий поток реки-Времени… Печаль и радость, хмельное вино Творения, осознание Бытия — биение сердца связывало воедино тысячи несхожих странных мелодий, и таяло сияние Чертогов, и тысячами глаз смотрела на Творящих — Тьма…

…Смотри: перед тобой Путь — льдистый светлый клинок-луч; ступи на него — Врата открыты, ты свободен — словно огромные крылья за спиной. Это конец, — это начало — это неведомый дар… Это — Вечность смотрит тебе в лицо аметистовыми глазами сфинкса…

Смотри, как свет рождается во Тьме, прорастает из Тьмы, как из мерцающих капель-зерен тянутся тонкими, слабыми еще ростками странные мелодии жизни…

Смотри, как Тьма протягивает руку Свету: они не враждуют, они — две половины, две части целого: это — звезды, это — миры, это — Бытие, это — Эа…

Смотри своими глазами: это — Пламя, это вечный огонь Движения, это — начинает отсчет Время; это — жизнь…

И две темы сплелись, но не смешались, дополняя друг друга, но не сливаясь воедино; но в тот миг одним аккордом — глубже Бездны, выше Свода Небесного, пронзительным, как свет ока Илуватара, — оборвалась Музыка.

…И когда Он оборвал нити нашей Песни, я все еще не понимал, что происходит.

Мне суждено было понять это только в Мире Сущем, куда пришли мы, четырнадцать Изначальных.

Нет. Тринадцать, призванных воплотить Замысел, те, кем Он ощущал мир, — и один, изменяющий Замысел.

Этим одним стал я.

Я видел гобелен мира. Они — полотно, на котором еще предстояло выткать узор.

Мне казалось — это постижение. Они знали, что это борьба.

Они оставались частью Единого, частью Его Музыки.

Я стал Единым и Песнью.

Стал тем, кем хотел стать.

Вопреки Замыслу.

Вопреки Его воле.

Я не знал этого. Пока еще не знал…

…И рек Илуватар: