Черная книга смерти

— Нет-нет. — Она покачала головой. — Франк был мертв. Но мы почуяли его… и я подумала, что сумею увести его от Селесты, что он, возможно, пойдет следом… я двинулась на станцию за помощью. Но он не пошел следом. Я была одна. Я знала, что должна вернуться, помочь ей, не дать ему…

Свенсон кивнул, поняв наконец, кто стоит за ее местоимениями.

— Франсису Ксонку.

— Но вместо этого… вместо этого… я спряталась под вагоном. Мне было страшно. А потом я увидела ее — она бежала мимо, а потом крики… я вылезла и столкнулась с ним лицом к лицу… Он погнался за мной… — Слова застряли у нее в горле.

— Вам нечего стыдиться. Франсис Ксонк в этот последний день и без того убил столько народу… и едва не прикончил меня.

— Но… но…

— Вы выжили. Рана небольшая, но свойства стекла вам категорически противопоказаны. Железнодорожники решили, что вы мертвы. — Подчиняясь внезапному порыву, доктор открыл ладонь и показал ей камень. — Они дали мне вот это.

Элоиза молчала. Свенсон положил камень ей в руку и снова отодвинулся от нее.

— Но Селеста поправилась? — спросил он. — Она вместе с вами добралась до Карта, а потом вы разделились?

Элоиза кивнула. Свенсон, хотя и корил самого себя за уход из рыбацкой деревни, не понимал, как можно оставить без присмотра выздоравливающего. Но он уже успел достаточно узнать мисс Темпл, а потому подозревал, что в случившемся есть и доля ее вины.

— Она… бывает такой… своенравной…

— Она еще совсем девочка. Это моя вина. Я была так расстроена всем… вы говорили о малодушии. Я не могла говорить правду Селесте, так же как и вы — мне. А теперь…

Если мисс Темпл осталась в Карте, то лучшей помощью для нее будет найти наших врагов. В поезде были и графиня, и Франсис Ксонк. Он мог принять вас за графиню.

Свенсон помолчал и встретился взглядом с Элоизой. Он чувствовал себя неловко, и это добавляло жесткости его голосу.

— Он говорил с вами?

— Нет… все было так неожиданно… он напал сзади…

— Но он видел вас? То есть, конечно, видел… я хотел спросить: он вас узнал?

— Какая разница?

— Вы с ним знакомы… еще до того, как началось все это, вы ведь работали у Траппинга. — Это имя застряло у Свенсона в горле, словно кость, но доктор все же выговорил его. — Поверьте, ничего личного… это не вопрос моих чувств. Речь идет о жизни мисс Темпл — и о жизни нас обоих.

— Не помню, — прошептала Элоиза.

— Помните. Вы помните достаточно.

— Я не могу…

— Нет, Элоиза, вы должны. — Тон доктора стал резким. — Вы завели любовника… что ж, мы взрослые люди, и жизнь есть жизнь. Но этого человека звали Артур Траппинг. Или — я ведь не слепой — Франсис Ксонк. Что было, то было. Важно лишь, кому вы преданы сегодня и что мы знаем сегодня.

— Предана? Но… они пытались меня убить…

Свенсон сердито махнул рукой.

— А кого не пытались? Да они и собственных приверженцев убивали без разбору — это им все равно что раз плюнуть!

— Абеляр…

Доктор встал.

— Выслушайте меня. Мне безразлично ваше прошлое, если только оно не может помочь нам сейчас. Что до пробелов в вашей памяти… мне кажется, это дает вам возможность выбора. Если вы были с ними прежде…

— Я… я не была… не могла быть…

Свенсон оборвал ее:

— У вас есть возможность начать все с чистого листа. Я всеми силами постараюсь вам помочь и защитить вас. А теперь извините — я должен найти нашего охранника.

Доктор вышел из купе, на ощупь найдя пистолет. Его собственные идиотские слова продолжали звучать в голове. Он лишь показал себя ревнивым, злым дураком… а сколько еще часов им придется провести вместе в этом забытом богом поезде? К тому же после ранения Элоизы он не имел права смалодушничать еще раз и оставить ее. Свенсон перешел в следующий вагон, остро чувствуя на себе взгляд каждого пассажира — все они, казалось, проснулись и теперь подозрительно смотрели ему вслед. Охранника по-прежнему нигде не было видно. Свенсон вышел через дальнюю дверь на площадку.

Ветер обжигал холодом. Держась руками за поручни, Свенсон чувствовал свою полную беспомощность, уверенный, что она написана у него на лице. Он смотрел вниз на черные шпалы, мелькавшие с такой быстротой, что сливались в одну, потом глубоко вздохнул, стараясь очистить не только легкие, но и сердце. И тут в нос ударил такой знакомый запах синей глины.

Доктор выдернул из-за пояса пистолет, но видел только ночное небо и очертания тендера. Он присел на корточки перед поручнями, потянул носом — запах слабый, но даже от малейших испарений синей глины щипало в горле… откуда поднимались эти пары? Свенсон проверил подошвы башмаков — не прилипло ли что-нибудь на площадке? Нет: запах шел снизу. Под каждым вагоном были поперечины, и рисковый человек мог путешествовать таким образом… Но ведь ветер должен был тут же уносить любые пары! Свенсон вставил в глазницу монокль и попытался посмотреть вперед, за тендер, но ничего не увидел.

Свенсон вернулся в вагон за фонарем, но крюк для фонаря оказался пуст. Один из горнозаводчиков выглянул в дверь купе и побледнел от страха, увидев, с какой скоростью проносится Свенсон.

— Где охранник? — спросил Свенсон тихо, но требовательно.