Черная книга смерти

— По ту сторону забора находится завод… Собственность «Оружейных заводов Ксонка». — При этих словах пожилой удивленно раскрыл рот. — Кто распоряжается им сейчас — загадка. Франсис Ксонк отправился в Макленбург. Генри Ксонк лежит в приступе кровавой лихорадки… и тем не менее нас вызвали. — Свенсон похлопал по своей далекой от идеального состояния форме. — Я говорю «вызвали», но, как видите, я появился позже вас, проделав более долгий путь. Я прибыл из Харшморт-хауса, откуда исчезло удивительное оборудование графа д'Орканца… оттуда исчезло, а здесь появилось — здесь, на этом заводе, за этим вот забором.

— Но разве сам граф не отбыл в Макленбург? Кто же велел всё вывезти?

— Какое нам дело?! — воскликнул пожилой. — Разве мы не поклялись в верности?

— В верности кому? — раздался голос из толпы.

— Если вызвали, то почему не пускают внутрь? — послышался еще один голос.

— Нас явно вызвал не тот, кто здесь сейчас заправляет, — заявил человек в пальто.

— Значит, нам надо подумать, — сказал Свенсон, — кто может рассылать такие приглашения… и кто — нет.

Толпа взорвалась гулом возбужденных голосов, который распространился вдоль забора, как огонь при сильном ветре перепрыгивает с крыши на крышу. Человек в пальто наклонился к доктору, но его голос потонул в нарастающем шуме — криками «Откройте!», стуком и пинками в забор. Человек сильными пальцами взял Свенсона за локоть. Доктор хотел было вырваться, но тот еще сильнее сжал его руку и прошептал на ухо:

— Какое именно послание вы получили?

В другой руке он держал небольшой томик, переплетенный в красную кожу, — эту книгу вручали верным слугам заговорщиков для расшифровки секретных посланий. Толпа придвинулась к стене, толкая их обоих.

Свенсон показал на книгу.

— К сожалению, свою я потерял.

— И тем не менее вы здесь.

Свенсон попытался найти объяснение, которое не слишком бы разоблачало его. Но прежде чем он успел заговорить, человек оттащил его от стены туда, где шум чужих голосов не помешал бы беседе. Если он ударит этого типа посильнее, то успеет ли добежать до леса, прежде чем остальные набросятся на него?

— Вы были в Харшморте, — сказал человек. — Как и я… но эти другие… я их не знаю, не знаю, откуда их взяли…

— И кто, — добавил Свенсон.

— Так вот, Харшморт. Вы там были…

— В ту ночь? — сказал Свенсон. — Герцог, отправленный в карете… дамы графа…

— Вы их помните. Они просвечивали ваши мысли.

— Да, но должен признаться, что вспоминаю об этом без удовольствия, — сказал Свенсон.

— И я тоже… — Человек посмотрел на свою книгу. Остальные теперь громко требовали впустить их. — Я почувствовал то же самое часов шесть назад.

— Не хотел говорить. Меня тоже вызвала она.

— Она? Вы знаете, какая из трех?

— Ту ночь пережила только одна, — сказал доктор. — Там бушевали хаос и насилие — я знаю от принца.

— Но… но… тогда тем хуже! — воскликнул человек, которого теперь было едва слышно за усиливающимся ревом толпы. — Кто ей дал приказ созывать нас? И кто не дает нам войти? Правда, вы говорите, что это завод Ксонка…

— Что говорилось в вашем вызове?

— Ничего. Там даже слов не было! Только условный знак: немедленно прибыть вот в это место.

— Ваша преданность заслуживает уважения, — сказал Свенсон.

— Моя преданность повергает меня в уныние, — ответил его собеседник. — Мы не понимаем, что с нами… как можно служить, оставаясь в неведении?

Свенсон не успел ответить — человек потащил его назад в возбужденную толпу и попытался привлечь к себе внимание:

— Слушайте! Слушайте все! Один из нас сегодня был в Харшморт-хаусе. Происходит что-то такое, чего мы не знаем! Нас вызвали сюда для спасения!

Свенсон онемел, увидев, что рассерженная толпа глядит на него в ожидании каких-нибудь слов.

— Да… так вот… суть в том…

— Он военный на службе принца Макленбургского!

Теперь на Свенсона смотрели не без почтительности. Он снова внушал уважение.

— Джентльмены… джентльмены… это чистая правда, но…

— Переправим-ка его за ограду! — предложил пожилой мужчина в золотых очках, брызжа слюной от злобы. — Охранники не хотят нас впускать? Отправим к ним того, кто умеет с ними разговаривать.

Прежде чем Свенсон успел возразить на это крайне глупое предложение, в его руке оказалось что-то холодное и тяжелое: револьвер с посеребренной рукояткой.

— Постойте… одну минуту… послушайте меня! Мы не знаем…

— Вы их перестреляете! — воскликнул старик. — И откроете ворота!

— Ну, вряд ли, — бросил Свенсон, но его никто не слушал.

Собравшиеся уже подхватили его, резко подняли на высоту плеч и двинулись к забору, где чуть ли не стали таранить им ограду. Те, кто держал его за ноги, энергично подняли свою ношу еще выше. Доктор изо всех сил вцепился в забор обеими руками, стараясь не смотреть вниз, потом перекинул через него ногу, цепляясь всеми руками и ногами.