Черная книга смерти

Мисс Темпл нечасто получала комплименты своему уму. Она никогда не была прилежной ученицей и редко участвовала в серьезных разговорах о бизнесе, финансах или религии, предоставляя это мужчинам, — а между тем только так и могла бы блеснуть умом. Ее скорее считали (опять же реже, чем ей хотелось бы) хитрой или смышленой, но то были скорее животные качества — никто ведь не восхищается барсуком за его умение копать норы. Так что и это нельзя было считать комплиментом — разве что снисходительной похвалой. Но в этот момент разум мисс Темпл совершил маленький скачок, который сама она сочла потрясающим.

В этот же момент она заметила, что солдат, лежащий рядом с Элоизой, шевельнул рукой.

Мисс Темпл обеими руками ухватила доктора за мундир и изо всех сил толкнула его к двери.

— Эта девочка Ксонков! — прошептала мисс Темпл. — Заберите ее отсюда!

Как человек, который естественным образом склонен по натуре подозревать в человеке худшее, мисс Темпл никогда не сомневалась в разоблачениях, касавшихся Элоизы и Траппинга (или Элоизы и Франсиса Ксонка), хотя так и не могла понять, почему Шарлотта до сих пор терпит присутствие Элоизы. Она вспомнила письмо графини Каролине Стерн: графиня утверждала, что владеет тайной, с помощью которой может контролировать миссис Траппинг. Знала ли эту тайну и миссис Марчмур? Может, дело было в том, что в саду она попробовала кровь Ксонка на вкус? Только после этого Росбарту приказали взять у детей образцы крови… и миссис Марчмур опробовала все три образца на один манер, превратив их в стекло. Но на завод взяли одну только Франческу (только вкус ее крови в ее пробирке совпал для мисс Марчмур со вкусом крови тайного родителя девочки), чтобы иметь рычаг воздействия как на мать, так и на отца. Мисс Темпл пришла в смятение, хотя в Вест-Индии не раз сталкивалась с обескураживающей наследственностью — на самых неподходящих лицах попадались черты, которых не должно было быть, и сама мисс Темпл старательно не замечала у ребятишек на собственной плантации слишком характерные носы и подбородки. Она словно нашла щелочку в той завесе, которая скрывала от посторонних мучительную и беспокойную жизнь в доме Траппингов, весь этот изнурительный клубок из преданности, унижения и предательства, все эти горькие компромиссы — иных быть не могло…

— Франсис! — воскликнул Вандаарифф. — Франсис, остановите его!

— Идите к черту! — огрызнулся Свенсон.

Ноги его подкосились, когда дошла ударная волна от Ксонка, но Свенсон тут же освободился от воздействия той силы, что опрокинула Элоизу и победила миссис Марчмур. Он прыгнул вперед и схватил плачущую девочку за руки.

— Я не могу до него добраться! — прошептал Ксонк.

— Доберитесь до нее! — приказал Вандаарифф.

Тело Франчески обмякло. Раздраженно крикнув что-то по-немецки, Свенсон сделал рывок, выхватил хрупкую девочку из рук Элоизы и шлепнулся на собственное седалище.

— Остановите его! — Вандаарифф перешел на визг. — Девчонка — это цена, которую я назначил! За нее я готов пощадить всех вас! Если она убежит…

Мисс Темпл оглушил звук выстрела — выпущенная графиней пуля отколола щепку рядом с головой Свенсона. Мисс Темпл подскочила к графине и, отчаянно размахивая руками, завизжала:

— Солдаты приходят в себя!

Графине пришлось посмотреть в ту сторону — действительно, тела в зеленых мундирах медленно возвращались к жизни, руки и ноги солдат напоминали клубок змей. Впрочем, все остальные выглядели немногим лучше.

Все, кроме Чаня. Когда мисс Темпл вскрикнула, он бросился прямо на Вандаариффа. Фохтман, выпростав руки, попытался встать на защиту нового хозяина. Чань ударил его в челюсть рукоятью сабли, и высокий инженер упал навзничь, как опрокинутый ветром солнечный зонтик. Вандаарифф оступился среди медных машин и зашипел от боли — его голая рука коснулась горячего металла. Чань поднял клинок. Фохтман, у которого изо рта текла кровь, кинулся ему в ноги, отчего тот потерял равновесие и сабельный удар не достиг цели лишь высек искры из клубка медных проводов. Тогда Чань изо всех сил лягнул Фохтмана в подреберье.

Фохтман застонал.

— Вы не смеете! Не смеете!

Чань ударил его еще раз, ухватил Вандаариффа за фрак и беспардонно швырнул старика на пол, а потом поднял саблю.

Мисс Темпл с ужасом увидела, что графиня целится в грудь Чаню.

Слишком поздно нащупала мисс Темпл нож у себя за голенищем, но и пуля прошла мимо, потому что Чань осел, чуть не упав — Франсис Ксонк подставил ему подножку. Чань развернулся в тот момент, когда Ксонк поднялся и встал среди скопления приборов. Ни секунды не колеблясь, Чань нанес удар своей широкой саблей, целясь в голову, но Ксонк подставил под удар свою гипсовую повязку. Клинок прорубил гипс и вошел в синее плечо. Прежде чем Чань успел занести саблю для нового удара, Ксонк загипсованной рукой двинул Чаню по голове — так сильно, что стеклянная рука раскололась в локте и посыпался дождь искрящихся осколков.