Черная корона Иссеи

Пройдя шагов двадцать, мэги увидела длинноногое существо, наверное, одно из тех, что удирали от всадников в серых плащах. Существо это было ранено и, может быть, в нем почти не осталось жизни. Рядом с редко вздрагивающим телом темнела лужица крови. Изольда зажгла небольшого светляка, разглядывая неизвестного зверя. Он походил на огромного безухого зайца с коричневой шерстью и светлыми полосами по бокам. Однако мордочка его казалась не заячьей – было в ней что-то человеческое, не то от выпуклого носа, не то от крупных синеватых губ. Магистр осторожно перевернула его и увидела в передней лапе существа металлический предмет, зажатый между коротким пальцами. В этот миг Изольда поняла и прочувствовала ментально, что существо перед ней вовсе не зверь, а некто разумный, нуждающийся в помощи.

– Шет бы вас, – произнесла мэги Рут и вспомнила, что в ее сумках должно быть что-нибудь из целебных смесей, способных как вылечить, так и быстро убить.

Она перенесла поклажу поближе к камням, зажгла еще одного светляка и начала выкладывать баночки с мазями и зелья, припасенные Астрой. Нашла кое-что нужное и опустилась на колени перед раненым. С пол часа магистр шептала заклинания, призывая в помощь Эту, и осторожно накладывала на рану гадкопахнущие смеси. Потом разжала страдальцу зубы и влила в его рот флакон кислой настойки. Раненый лежал по-прежнему без чувств, только дышал часто и горячо. Мэги еще раз оглядела его и подумала, что случиться одно из двух: либо он умрет, не выдержав целительных премудростей Гринвеи, либо будет к утру почти здоров. Изольда взяла из его лапы металлический диск, рассматривая при слабом свете неясные крючочки, наверное, служившие знаками их языка, зеленовато-черный камень в центре. Трудно было что-либо судить сейчас в темноте об этой находке – магистр убрала ее в сумку, и сидела, прислушиваясь к звукам ветра и шелесту кустов в ложбине. На какое-то время ее мысли вернулись к Херику, назад, к пренеприятным событиям сегодняшнего дня. Она тяжело вздохнула, легла на траву и скоро уснула.

* * *

Через четыре дня, прошедших после сражения в святилище, труп Аасфира начал разлагаться и невыносимо смердеть. Зловоние в горячем воздухе распространялось далеко за пределы либийской святыни, а когда ветер менял направление – дул с запада, то даже за гористым мысом чувствовался отвратительный запах мертвого бога. Наверное, такой бы вони не было, если б Каррид Рэбб не додумался снять со змея часть кожи. Кожа на самом деле оказалась ценной. Трудно вообразить что-нибудь более подходящее для легкой, почти неуязвимой брони, сделанной из чешуйчатого покрова огромного гада, рожденного древними богами. Каррид сразу загорелся этой идеей, едва увидел, какого вида чудовище было повержено в славной битве госпожой Пэй. Два дня с великим трудом и старанием анрасец срезал с тела змея широкие лилово-черные лоскуты и приговаривал:

– Слава Балду Всемогущему! Славнейшая слава, за такую добычу! И тебе Пресветлая! И нашей госпоже Пэй! – он знал толк в хорошей коже, как любой не лишенный ума выходец из Анраса.

Скоро к Рэббу примкнули моряки с «Кириды» и рыцари Греда Фарома – они тоже сочли, что пропадать полезнейшему добру было бы преступным расточительством. Ведь эта прочнейшая кожа была единственной в своем роде и стоила немалых денег. Даже не в деньгах дело было, а в том, что иметь черный чешуйчатый лоскут – а лучше добротный доспех из него – и похваляться, что содран он с тела самого сына Абопа, представлялось очень заманчивым. Только разительное зловоние, ставшее особо крепким на четвертый день, заставило их прекратить нечистое занятие. Огромные куски кожи команда флейта кое-как оттащила к берегу и стала грузить на лодки, потом помогла барду и Карриду Рэббу перенести часть их к «Песне Раи».

Все время, пока происходили азартные промыслы, Астра помогала эклектику Холигу с починкой летающего корабля. Надо признать, что длинные полосы кожи, срезанные Леосом с хвоста змея, пришлись очень кстати – ими укрепили поломанные крылья и рулевую тягу. Несколько матросов с команды «Кириды» занимались откачкой воды и заделкой течей, полученных кораблем при падении. Однако главные неисправности были в самом сердце судна, там, где располагался таинственный механизм, создававший подъемную силу. Трудов с ним оказалось не на день, даже не на пять. Мастер Бернат с утра до вечера возился между сплетений трубок, хлопотал над котлом и бронзовыми шарами, переливал густую булькающую ртуть в пустые склянки и что-то подсыпал туда. Никто кроме него во всем мире не ведал хитростей волшебного устройства. Лишь тысячи лет назад нечто подобное летающим кораблям строили счастливые жители Атрии, но их секрет давно канул вместе с великим островом в водах Океана.

На пятый день капитан «Кириды» решительно высказался за скорейшее отплытие – корабль и без того слишком задержался с доставкой важного послания аютанского фахиша. К часу Воды на флейт перевезли кое-какие припасы, последняя лодка ожидала Голафа Бриса, воинов Греда Фарома, прощавшихся с мэги и ее друзьями.