Черная кошка, белый кот или Эра милосердия-2

— Надо же, как неаккуратно он поскользнулся? — насквозь фальшиво информировал я всех соседей. — Владимир, — громко и насквозь официальным тоном начал я оращаясь к лежащему туловищу, — Вам надо быть аккуратнее! Экий вы право неловкий, так недолго и покалечиться.

Сохраняя на лице участливое выражение, я наклонился через ящик и сквозь зубы шепотом добавил:

— Понял меня, с-сука?

Не знаю дошло до него или нет, но я разогнулся и обратился к своим:

— Идемте товарищи. Нам тут делать нечего.

Мы пошли на выход.

— Геня, — начал я, как только мы вышли на улицу и нас никто не мог услышать. — Я конечно понимаю вашу исконно еврейскую тоску по справедливости и про везде ущемляемые права народа «земли обетованной». Но зачем же при всех-то…?

— Извини, старшой — не сдержался…

— Не, если обиделся — надо дать в морду. Я не против. Но не у всех же на виду?! А если эта паскуда придет жаловаться? Он же тоже… — я сплюнул, — «гражданин»… А ты?! Ты — представитель власти.

— Шо ж, смотреть на то, как тебя в лицо оскорбляют? — вмешался в разговор Семён. — У нас в стране все нации равны.

— Сёма! А подождать его, когда он с барахолки пойдет и объяснить ему всю пагубность его заблуждений — мозгов не хватает? В нашем деле главное — ТИШИНА! — последнее слово я прошипел. — Поняли недотыкомки? Эх, вы-ы… Робин Гуды — советского разлива…

Глава 8

«Насилие не сводится лишь к физическим мучениям и уничтожению людей — еще страшнее то, что оно разрушает их внутреннюю цельность, вынуждает играть такие роли, в которых человек перестает узнавать сам себя, заставляет изменять не только своему долгу, но своей сущности».

Эммануэль Левинас. «Целостность и бесконечность».

Я забрал из карточек, только то, что украли у Амалии. Остальное мы сдали дежурному. Кому-то повезло. Если написали заявление — вернут. Меня не мучила совесть по поводу, что они чьи-то. Теперь они ничьи, а чужого нам не надо. В любом учреждении на стене у входа висит «Доска документации», к ней привыкаешь, её не замечаешь. Сегодня я уже прошёл мимо неё, но потом сработал рефлекс на изменение привычной обстановки: краем глаза я отметил некое не соответствие На доске висел тетрадочный лист с каллиграфически написанным:

«Объявление.

Завтра состоится открытое партийное собрание.

Повестка дня:

1. «Задачи партийной организации в период хлебопоставок». Докладчик капитан В.И. Маскатов

2. Заслушивание члена ВКП(б) Дразтина Т.Ф. о работе по развитию физкультуры и спорта среди личного состава».

«Ну, вот опять домой попадешь только к ночи. В рабочее время собрание проводить нельзя, а там страсти могут разгореться, и пока не выскажутся все — собрание не закончится. Хотя кто его знает как сейчас на собраниях в «первичке»? Может все молчат как рыбы об лед? Интересно, замполит будет бегать по отделу с назначением «выступающих»? Если как в конце восьмидесятых, то будет, если как в — семидесятых, то нет: народу есть что сказать.

День шел своим чередом. Я занимался текущими делами: графики и маршруты; внешний вид постовых и рапорта… Да любой работавший мелким начальником знает: целый день не присядешь, а вечером и вспомнить нечего. А мысли нет-нет, да возвращались к предстоящему собранию.

Где-то в это время появится «доктрина Даллеса».

Если СССР не удалось разрушить военным путем, значит надо уничтожить его изнутри. Поменять понятия хорошо-плохо местами. Принизить и извратить подвиги героев и примеры для подражания. Исказить историю. Лишить внутренней стойкости. И ведь получилось. В РФ главными новостями стало — кто сколько украл и почему ему за это ничего не было. В СССР, прежде всего, писали про новые заводы, а в РФ как их разграбили до основания.

Есть такая «Александро-Невская Мануфактура». Один из старейших питерских заводов. Я однажды зашел в цеха. Огромное гулкое пустое помещение. Пыль и надгробия фундаментов станков. Жутко как в фильме ужасов. Много десятилетий туда стремились тысячи людей на работу. Завод жил. А теперь умер. Осталось кладбище. Страшно.

Сходил к заму по МОБ. Получил втык за «Журнал проверки оружия». Пошел проверять и «втык» тиражировать. «Снять с предохранителя, убедиться, что не заряжено…»

Монотонная работа для рук. А в голове крутится…