Черная кошка, белый кот или Эра милосердия-2

Внутри же коллектива ходили самые разнообразные слухи о нашей дальнейшей службе. Причем самые дикие. Болтали всякое, я предусмотрительно помалкивал. Девяносто процентов здесь — это молодые ребята. Все попали сюда по-разному. Романтика, приказ, интриги… но все здесь… как бы проще сказать? Нет ни у кого никакой обреченности. Здесь весело. Энергия хлещет через край. Бедно, голодно, но весело. И кормят, как не странно, довольно прилично. Я даже раза три наелся. А вот в самом городке — жесть. Бандитизм процветает самый махровый. И что интересно — «ничего нельзя сделать». Ничего!!! Соцзаконность, бля!

Социалистическая!

Полная ведь хрень!

Сто пятьдесят рыл сидят в части и ничего нельзя сделать. Сто пятьдесят милиционеров… и несколько разбоев в день. Парадокс. Я думал, хоть тут — почти в столице, получше. Не, не лучше. Хуже. А самое паршивое, что законность для всех одна. Во всей стране. И махровый бандит Вася Береза в глазах прокурора — совершенно законопослушный гражданин. И взять его надо «на горячем» или с железобетонными доказательствами. Иначе извините. Пойдет он домой кушать супчик. Тут такого понарассказывали. — Товарищи офицеры! — мы встали вытянувшись перед незнакомым полковником, вошедшим в класс в сопровождении коменданта нашего сборного пункта. — Товарищи офицеры! Добрый день! — прозвучала следующая команда, позволившая нам сесть.

Нам — это старшим десяти групп прибывших из разных городов СССР сюда в маленький подмосковный городок. Здесь формировались сводные роты и батальоны «актива» направляемые на усиление органов советской власти в приграничных областях. Обстановка чем-то сильно напоминала, по словам воевавших — запасные полки и офицерские резервы времен войны. Никто толком ничего не знал. Ходило множество дурацких слухов. Начальство важно надувало щеки, и следовал всем знакомый ответ: «Всё узнаете в своё время на инструктаже». Народ слегка нервничал на фоне неизвестности. Им всё было непонятно. Мне-то было понятно очень многое. Только вот заниматься такой «просветительской» работой — это мягко скажем, себе дороже. Если я не ошибаюсь, то стукачей и здесь — «как блох на барбоске». Нас ведь и тут пропустили через особиста. А там следовало стандартное предложение: «Проинформировать органы…», «Вы патриот?», «Помочь — государству и партии…». Это все мы проходили. В конце звучало стандартное: «Надеюсь предупреждать Вас о том, что другим не нужно знать о нашем разговоре — не нужно…? Идите — мы надеемся на Вашу сознательность». В нашем взводе Шаца — «завербовали». Правда, он чуть не набил мне морду на нашем маленьком собрании перед этим. Пришлось его долго убеждать и даже приказывать. Ох, как сильно ему это не нравилось. Азамат со смехом рассказал, что внезапно разучился разговаривать по-русски. Иваныч оказался жутким тугодумом и — «ничего не понял». Я не подходил «по статусу». А Сеня порывался всех врагов избить… Вот так мы обзавелись «штатным стукачом».

Я знал и про «лесных братьев», и про «бандеровцев», и про восстание на Западной Украине. В своём прошлом — будущем я частенько видел этих «героев» по СМИ, а во Львове даже дважды случайно присутствовал на «параде» этой сволочи. Старые убийцы, насильники и садисты гордо продефилировали под своими флагами «незалежности».

Мои коллеги офицеры и сержанты милиции «оттягивались» перед предстоящей командировкой в полном неведении, куда они попали. В газетах мелькали маленькие заметки и статьи о трудностях коллективизации и становления Советской власти в областях, присоединившихся к СССР перед войной.

Истинный масштаб этих событий станет известен только через десятилетия. Да и то, вряд ли в полном объёме.

— Товарищи офицеры! — мы встали вытянувшись перед незнакомым полковником, вошедшим в класс в сопровождении коменданта нашего сборного пункта.

— Товарищи офицеры! Добрый день! — прозвучала команда, позволяющая нам садиться.

Нам — это старшим десяти групп, прибывших из разных городов СССР сюда в маленький подмосковный городок. Здесь формировались сводные роты и батальоны «актива», направляемые на усиление органов советской власти в приграничных областях. Обстановка чем то сильно напоминала, по словам воевавших, запасные полки и офицерские резервы времен войны. Никто толком ничего не знал. Ходило множество дурацких слухов. Начальство сообщало: «Всё узнаете в своё время на инструктаже». Народ слегка нервничал на фоне неизвестности. Им всё было непонятно.

Мне-то было понятно очень многое. Я знал и про «лесных братьев», и про «бандеровцев», и про восстание на Западной Украине. В своём прошлом — будущем не раз видел этих «героев» по СМИ, а в Львове дважды случайно присутствовал на «параде» старых убийц, насильников и садистов.