Черная кошка для генерала. Книга вторая

«Нечего всяких красоток в спальню к будущему супругу пускать!» – додумала Лара про себя и продолжила вслух:

– Немедленно беги на первый этаж и вели слугам принести в покои лорда кашу молочную, да суп-пюре куриный, да сухарей белых побольше и чаю черного крепкого с сахаром, ясно?

Фрейлина облегченно закивала кудрявой головкой и понеслась вниз по лестнице. Остальные леди отодвинулись подальше. Лара окинула их задумчивым взглядом. Леди попятились еще дальше.

– Ничего, если я вас тут, в коридоре оставлю? Это станет не слишком большим нарушением приличий? – спросила Лара.

Дамочки заверили, что не станет, особенно если двери в покои чуть приоткрыть. Самую малость приоткрыть!

«Да ладно, неужели боитесь, что в широкую щель на вас буйный генерал выскочит?!» – посмеялась Лара и шагнула к дверям.

– Выше высочество, – зашептали ей бойцы Леона, – лекарь Нарас еще бутыль отвара противовоспалительного оставил, велел три раза в день принимать по столовой ложке, – и солдаты вытащили из-под полы бутыль и всучили Ларе, с надеждой и верой смотря на нее.

– Отвар, так отвар, – Лара сняла с плеч шарфик, прикрыла им глиняную тару: несет принцесса небольшой кулечек и несет… Кто-то несет в мир свет, кто-то несет добро, а она несет кулечек… Ничего необычного.

Гостиная оказалась пуста. Хмурый Леон обнаружился в спальне на кровати, воистину с завязанными руками, плотно прижатыми к бокам. Постель была разворошена так, будто на ней оргия десятка дикарей-папуасов проходила.

«Сильно трепыхался», – всплыли в памяти Лары слова солдат.

– Доброе утро! – пропела Лара и заработала неприязненный взгляд от жениха.

– Добро пожаловать на захваченную территорию, ваше высочество, – ядовито процедил Леон. – Извините, что я не при параде!

– Ничего страшного, – невозмутимо отозвалась Лара, – парад мы сейчас устроим. Пересядь-ка в кресло, ненаглядный мой.

Леон недовольно сверкнул серыми очами, в которых сейчас не наблюдалось ни одного проблеска голубого цвета, но перечить сходу не стал.

Наблюдая за тем, как принцесса сноровисто перестилает постель, взбивая подушки и встряхивая покрывала, Леон язвительно осведомился:

– Из-за ваших интриг даже слуги из дворца сбежали?

– Нет, они сбежали из-за твоего скверного нрава, ненаглядный мой. Постель в порядке, можешь снова засесть на ней, как медведь в берлоге.

Леон еще раз сверкнул глазами и демонстративно вернулся на постель, откинувшись на подушки. Во входную дверь робко поскреблись, Лара вышла в гостиную и забрала у служанок тяжелые подносы: сперва с едой, потом с чаем. Подносы она составила на столе в гостиной, взяв лишь суп и ложку.

– Поздний завтрак, – объявила она, появляясь на пороге спальни.

– Не голоден, – буркнул Леон и отвернулся.

Лара проигнорировала его дурное настроение, подошла вплотную к его напряженной спине и удивленно спросила:

– Почему твои солдаты у дверей в платьях стоят?

– Что?! – Леон развернулся, раскрыв в ошеломлении рот, и в этот приоткрытый рот моментально влетела большая ложка с густым супом. – Бу-бу-бу!!! – злобно высказался генерал с набитым ртом. – Вы оставите меня в покое, наконец?! Есть ли у меня хоть малейшая надежда?!

– Это зависит от того, на что ты надеешься, – невозмутимо просветила его Лара, – как докормлю тебя, так оставлю в покое – мне еще с лекарем и братом пообщаться надо, но если ты надеешься, что я оставлю тебя в покое навсегда – то не надейся.

При попытке Леона что-то еще возмущенно вякнуть, она продолжила кормить его супом. Как шутил знакомый врач из военного госпиталя (а в любой шутке, как известно, есть доля истины): «Хорошо связанному больному анестезия не требуется. И аппетит тоже: принудительно накормим».

Опустошив тарелку супа, Лара полюбовалась на насупленного Леона и подумала: «Золотые слова: стерпится – слюбится. Не знаю, как насчет второго, но терпеть Леон уже приучается».

– Еще одну ложечку, ненаглядный мой, – проворковала Лара, и Леон уже беспрекословно открыл рот, хоть и смотрел настойчиво в сторону, отворотив свой взор от невесты.

Хлебнув из последней ложки, Леон вытаращил глаза и закашлялся:

– Что это было?!

– Совсем невкусно? – обеспокоилась Лара и налила себе из глиняной бутыли: – Ой! Правда – гадость! Но полезная, это Нарас передал. Как ты себя чувствуешь? Что тебя беспокоит?

– Общество невесты навязанной беспокоит!

Лара терпеливо вздохнула: ну чисто дите малое, а не генерал! Давно замечала, что болезнь любого мужика в капризного ребенка превращает, но меру-то надо знать!

– Хорошо, перефразирую вопрос: болит что?

– Ничего!

Лара напомнила себе, что у Леона есть серьезные причины не любить ее и обижаться, и что терпение – главная из женских добродетелей.

– Нараса позову и солдат кликну, чтоб «не трепыхался» при осмотре, – пригрозила она ла-а-асковым медоточивым голоском.

На нее взглянули круглые и возмущенные серые глаза, в которых потихоньку стало разгораться голубое пламя.