Черная легенда. Друзья и недруги Великой степи

Монгольское завоевание в XIII в. одарило побежденных новой энергией, и Мусульманский мир (суперэтнос) в XIV в. пережил краткий, но блестящий период регенерации. Эмир Тимур, горячий поборник мусульманской культуры, сумел воссоздать хорезмийский султанат Мухаммеда Гази и Джелял ад-Дина Мынгбурни в былых границах и с прежними традициями. Опорой его власти была постоянная армия из гулямов, столицами – заново отстроенные Самарканд и Бухара, главным врагом – Великая степь и традиция кочевой культуры.

Однако содержание постоянной армии стоило дорого. Деньги для оплаты воинов приходилось добывать путем ограбления соседних государств, тоже мусульманских, тогда как степняки собирались в ополчения, а после поражений, наносимых им регулярной армией, рассыпались по степи для того, чтобы собраться вновь. Война стала постоянной, а победа недостижимой.

Главным противником Тимура был Тохтамыш, потомок Орды-Ичэна, внука Чингиса. Он овладел в 1380 г. престолом Золотой Орды и казахской степью, вследствие чего постоянно угрожал северной границе государства Тимура. Тимур произвел два похода на Волгу. Первый – в 1391 г. через казахскую степь до Волги, и на реке Кундурче нанес поражение Тохтамышу. Однако потери Тимура были так велики, что он отвел свое войско обратно в Среднюю Азию. Второй поход Тимур совершил через Кавказ в 1395 г. При Тереке ордынцы были разбиты. Тимур прорвался в Поволжье, сжег Сарай Берке (около Камышина), прошел на север до Ельца, который тоже был взят и разграблен. Но дальнейшее наступление на Русь ему пришлось остановить, потому что в тылу у него татары продолжали сопротивление, отвлекшее Тимура в Крым, к устьям Дона и в низовья Волги. Оттуда войска Тимура вернулись на родину.

Так как же можно утверждать, что опасности для России на востоке не было? Тимуру нужны были средства для содержания армии, без которой он не мог стремиться к своей цели – возвеличению мусульманской культуры. Россия была богата, ее юго-восточная граница была открыта для нападения. Московский князь Василий мог подтянуть войско только с севера, для чего требовалось изрядное время. Казалось бы, Тимура ожидает очередной успех… но вести войну, имея в тылу неразбитого противника, безумно. Поэтому Тимуру пришлось вернуться, чтобы спасти свое измотанное войско.

Русско-татарская дружба была благотворна и тогда, когда столица государства была в Сарае, и тогда, когда она оказалась в Москве, а оттуда перешла в Петербург. В войнах с Пруссией, Турцией, Францией и Польшей русские, татары и калмыки сражались в одних рядах, точно так же, как и в усобицах ордынских мурз и русских князей, когда половцы и татары приходили на Русь для поддержки одних князей против других, а русские поддерживали то узурпаторов (Ногая или Мамая) против законных ханов, то наоборот. В Восточной Европе была одна полиэтническая социальная система, не ставшая химерной потому, что обе стороны не старались сделать ее монолитной, жили порознь и относились друг к другу терпимо. Кончилось это только тогда, когда Орда распалась, Крым, Казань и Ногайская Орда связали свою судьбу с Оттоманской Портой, а бывшие несториане и шаманисты стали русскими однодворцами – стражами южной границы.

Таким образом, в XIV в. на Восточно-Европейской равнине действовали три могучих суперэтноса, или, как принято говорить, три взаимовраждебные культуры: местная, русская, объединенная православием, мусульманская, находившаяся на излете, но гальванизированная Тимуром, и западноевропейская, находившаяся в акматической фазе этногенеза и потому наиболее хищная. Эта культура сделала Польшу своим авангардом, с ее помощью вобрала в себя Литву и готовилась к овладению всей Русью. Но это удалось лишь на две трети, ибо Москва и Суздаль, Тверь и Рязань устояли. Им удалось предотвратить раздел своей страны по двум одинаково важным причинам. Первая. Мусульмане и католики усердно мешали друг другу; одна битва при Ворскле в 1399 г. обессилила Литву и Польшу на десятилетие, дав передышку Москве. Вторая. Остатки носителей кочевой культуры нашли приют в Москве и умножили ее силы. Объективное сочетание обстоятельств, логика событий, то, что раньше называлось «силой вещей», спасло Россию и вознесло ее на гребень славы.

Но воспользоваться этой ситуацией Москва сумела лишь потому, что в XIV в. на ее и литовских землях произошел новый взрыв этногенеза, подобный тем, какие ранее имели место и у монголов, и у европейцев. Для России XIV в. это было второе рождение, залог долгой жизни. А там, где взрыва этногенеза не было (например, в Галиции, некогда бывшей цитаделью русской культуры), шло унылое тление и остывание пепла. Зато Галиция и Белоруссия обошлись без татар.

Так в чем же патриотизм: в дружбе народов своей суперэтнической системы или в подражании соседям, чужим и враждебным?

Палеотопонимист. Наш народ был всегда велик и непобедим. Нужно было только объединение.