Черная луна Мессалины

– Господин Левин бил меня кулаком по носу и требовал сказать, где его Танюша сейчас, ибо он, видите ли, желает лично взглянуть в ее глаза и спросить – за что? Он думал, я только притворяюсь удивленным. Но, честное слово, я ничего не знал! Я даже предположить не мог, что Секси русская. Все это время я полагал, что она мадьярка. Когда я выкупал ее из борделя, сутенер отдал венгерский паспорт на имя Марджет Шандор и поклялся, что это ее. Но ваш дядя мне не верил. Он, черт его возьми, увидел съемки из ночного клуба и узнал в Мессалине свою Танюшу. И тут, представьте, как в дурном кино, – Фишман иронично приподнял брови, – пока ваш дядя избивает меня в спальне, в номер вбегает Секси собственной персоной. Она не замечает своего бывшего и, думая, что мы одни, с порога заявляет, что уходит от меня, ибо наконец-то обрела свою истинную любовь. Левин выскочил из спальни с криком «Танечка», но эта проворная сучка уже успела выбежать из номера. Ваш родственник побежал за ней. Джулиана как раз шла сюда и столкнулась с ним в коридоре и может подтвердить, что я говорю правду. Поверить не могу! Секси променяла наш бешеный успех на смазливого торговца медицинским оборудованием! Вы думаете, Елена, это впервые? О нет! Секси все время ищет приключения и находит их. А когда наиграется, приползает назад и молит о пощаде. Я долго терпел ее выходки, но всему есть предел. Где она со своим новым любовником сейчас, я не знаю и знать не хочу! На ее место я беру Джулиану. Думаю, что это вас должно порадовать. Вы, Елена, можете вернуться к Константину. Если он не брезговал и раньше ложиться с вами в постель, то теперь, когда Джули больше не мельтешит у него перед глазами, он ваш с потрохами. Елена, куда же вы? Хотите пепси?

Не веря до конца в роковое стечение обстоятельств, я выскочила из номера, пробежала по коридору и, не в силах дожидаться еле ползущего с этажа на этаж лифта, кинулась по ступеням лестницы вниз. Лесной домик у озера, куда собиралась ехать Татьяна-Секси, был мне отлично известен, и я все думала – только бы успеть! Та дача некогда принадлежала Татьяне, доставшись по наследству от дальних родственников, и мы изредка наведывались туда всей семьей. Раньше на даче любила пожить Танина мама, но после «гибели» дочери несчастная женщина перебралась в монастырь под Коломной, оставив нам ключи.

Сбежав по лестнице на первый этаж, в холле гостиницы я услышала знакомый голос и увидела алую куртку, пестреющую нашивками, синие дутые сапоги и лохматую собачью шапку.

Облокотившись на стойку портье, стоял Игорек и забирал из рук дежурного ключи от номера. Две девицы самого доступного вида составляли ему компанию. Я хотела пройти мимо, но бывший друг меня уже заметил. Оставив приятельниц в недоумении переглядываться у стойки, он быстрым шагом направился ко мне и, останавливая, ухватил за предплечье.

– Привет, Аленка! – пьяно усмехнулся он. – Ты что, работу сменила? Теперь путанишь?

Ну что за невезение!

– Игорь, не сейчас, – рванулась я в сторону. – Я опаздываю!

– Куда опаздываешь? К очередному клиенту? Так ты, Аленка, восходящая звезда российской проституции! Может, валюты одолжишь?

– Отпусти, я позову милицию.

– Че ты сразу – милицию! Давай лучше ко мне поднимемся. Я не один, с девчонками. Посидим, выпьем. Теперь я здесь проживаю. Временно. Пока бабки еще остались. Больше-то мне некуда идти. Ларка меня выгнала, а квартиру мою мы еще тогда продали, чтобы замутить бизнес с компьютерами.

– А деньги на компьютеры ты пропил, – закончила я мысль Игорька.

– Ну да, есть такое дело. Так что готовься, Аленка, я скоро к тебе жить приду, – как о чем-то само собой разумеющемся, сообщил он, тараща пьяные глаза. И тут же взорвался, переходя на крик: – Это же ты меня подставила, шлюха драная! Ты посоветовала ехать в «Метлу», хотя отлично знала, что там моя Лариска!

– Ты сам себя подставил, Игорек. Не смей приближаться ко мне на пушечный выстрел!

Услышав разговор на повышенных тонах, к нам направился дежуривший в холле гостиницы милиционер, и Игорь нехотя убрал руки. Но его испепеляющий, полный ненависти взгляд я чувствовала спиной до тех пор, пока за мной не захлопнулись стеклянные двери гостиницы. На улице иностранцы по-прежнему фланировали от одного развала с матрешками к другому, рассматривали иконы, самовары и гжельскую посуду.

Правда, проститутки больше не крутились перед гостиничными дверями. Тех, кого не успели ангажировать на этот вечер, милиционеры согнали в большой автобус. Среди раскрашенных лиц и ярких нарядов в салоне автобуса внезапно мелькнула беретка Цацкеля, но я не стала отвлекаться на выяснение обстоятельств задержания экстрасенса.