Черная маска

Выложенная брусчаткой главная улица называлась Фронт-стрит. Она выходила к реке, которая когда-то была главной артерией, поддерживавшей жизнь города. Вывески с чужеземными именами торговцев отражали его историю; тут и там то и дело слышалась французская речь. В тени балконов прогуливались дамы, всегда парами, как того требовали приличия. На них были пышные юбки, украшенные модными турнюрами, но почти все - в черных, серых или фиолетовых траурных тонах. Шляпки с вуалями защищали их лица от палящего южного солнца. Джентльмены здесь одевались гораздо скромнее, хотя на некоторых были яркие охотничьи куртки в клетку и еще более яркие жилеты.

Один пожилой человек привлек внимание Летти. Он был сед, с гладкой белой бородой и выступал с достоинством состоятельного человека, хотя сюртук его был поношен, а воротник рубашки истрепан. На лице его было такое отчаяние, что сердце сжималось от боли.

Тут и там бегали оборванные дети, белые и черные. Они сновали между группами чернокожих мужчин, которые сидели или лежали на солнце, хохотали или беседовали на перекрестках. Негритянки с белозубыми улыбками на темных лицах несли на головах корзины и нараспев предлагали свои товары: пироги с ягодами, запеченные в тесте сосиски, пучки трав, букеты цветов или мешочки со специями.

За зданиями, над верхушками деревьев возвышалась колокольня церкви Святой Марии. Когда Летти и Рэнсом ехали по главной улице, церковный колокол зазвонил, разнося звучный, но скорбный перезвон. Ранни объяснил, что это хоронят одного плантатора из Иль-Бревилля - хоронят на кладбище, хотя он и покончил с собой. Все знали, что этот человек расстался с жизнью от горя, не выдержав ударов судьбы, и местный священник решил сделать для него исключение. У несчастного два сына погибли на войне, и вдобавок ко всему недавно за неуплату налогов он лишился дома и земель. Летти хотелось расспросить Рэнни об этом подробнее, но не было времени: они как раз подъехали к магазину тканей, и он спустился, чтобы помочь ей выбраться из коляски.

Покупки Летти и выполнение поручений тетушки Эм не заняли много времени, гораздо дольше они задержались на почте - человек за окошечком развлекал троих своих приятелей рассказом о случившемся утром происшествии.

- Я клянусь, вы ничего смешнее в жизни не видели! Это был сборщик налогов О'Коннор, самый подлый стяжатель в штате. Да вы его знаете - он приехал с Севера после войны и успел нажить огромное состояние. Разъелся, как свинья. Так вот, его привязали к фонарному столбу на Фронт-стрит в одних подштанниках. Если бы вы видели, как он отплясывал джигу, пытаясь спрятаться за столбом и одновременно избавиться от таблички на груди!

- Таблички? А что это была за табличка? - спросил один из слушавших, бородатый человек с загрубевшими руками фермера.

- Всего лишь листок бумаги с двумя словами на нем: "Хрю-хрю!" Да, что и. говорить, этот Шип - штучка!

Приятели понизили голоса, заметив незнакомую женщину, и Летти отошла и повернулась к ним спиной, сделав вид, что ее заинтересовала пожелтевшая и засиженная мухами реклама дамских шляпок. При упоминании о Шипе она стала слушать внимательнее.

- Откуда ты знаешь, что это был Шип? - спросил другой собеседник.

- А кто же еще? - Рассказчик пошарил под прилавком, вытащил журнал и пачку писем и бросил их на прилавок перед Рэнни, даже не глядя на него. Кроме всего, он оставил свою визитную карточку - саранчу и шип, а на окраине города его заметили солдаты. Доблестная армия Севера полночи гонялась за ним то по одному берегу Ред-Ривера, то по другому!

- Правда? Так он ограбил О'Коннора?

- Еще бы! Самое смешное, солдаты так старались поймать Шипа, чтобы положить конец его славным деяниям, что до утра даже и не знали об ограблении. Они вообще не заметили О'Коннора - его обнаружил доктор, который возвращался домой на рассвете после принятия родов.

Раздался общий хохот.

- А вы представляете себе, сколько там было комаров! - Бородатый фермер покачал головой:

- Почему же О'Коннор не звал на помощь?

- Я думаю, надеялся освободиться, пока никто его не увидел.

- Ну и по заслугам ему. Этот О'Коннор собирался меня ограбить, когда был здесь последний раз. Хотел забрать мою свиноматку-рекордистку за то, что квитанция об уплате налогов была на один день просрочена. Я сказал: пусть выходит из экипажа и забирает. Конечно же, в руках у меня в этот момент была двустволка, и он не решился. Да если бы я дал деньги, они никогда не появились бы ни в какой ведомости, вот вам крест!

- Думаю, деньги, которые отнял Шип, опять объявятся на очередной распродаже конфискованного за неуплату налогов имущества.

- Через два дня на аукционе будет распродаваться поместье вдовы Клементе. Спорим, она появится там как раз с нужной суммой, чтобы выкупить все назад?

- Это будет одно из чудес нашего Шипа. Разрази меня гром, если этого не произойдет.

Почтмейстер сплюнул табачную жвачку в стоявшую в углу урну.

- Иногда мне кажется, что Шип слишком рискует. Помните, в прошлую пятницу собирались вешать негра, а Шип им все сорвал? Или возьмите побег Черного Тоби...