Черная маска

- Кукурузный сарай. Приходилось вам когда-нибудь видеть такой раньше?

- Насколько мне известно, нет, - ответила она с ледяной вежливостью.

- Он используется для хранения собранной кукурузы. Потом зерна отделяют от початков и отвозят на мельницу. Люди, жившие здесь, - погорельцы. У них сожгли амбар, и этот сарай - единственное, что осталось.

Летти услышала шуршащий звук стягиваемой одежды и обернулась. Оказалось, что Шип сбросил накидку, снял шляпу и стряхивает воду с ее полей.

- Что вы делаете? - спросила она резко. Он пожал плечами:

- Устраиваюсь поудобнее.

- Но я думала... то есть вы же не останетесь здесь?

- А почему же вы так подумали?

- Вы хорошо одеты для плохой погоды, и вам, должно быть, есть чем заняться и куда поехать.

- Насколько мне известно, нет, - сказал он, в точности скопировав ее ледяной тон.

Рэнсом и сам не очень понимал, почему решил остаться. Он предпочел думать об этом, как о чем-то предопределенном, хотя и знал, что это не так. Ему следовало оставить ее в этом убежище, каким бы оно ни было убогим, и ехать дальше. Поступив так, он не чувствовал бы за собой никакой вины.

Сначала он ехал за ней просто потому, что им было по пути - назад в Накитош. Но он Намеренно позволил ей не туда повернуть, хотя мог бы и остановить. Ему было интересно, случайно она отклонилась от правильного пути или на это имелись причины, и что она станет делать, когда обнаружит ошибку, - если это ошибка. Разумеется, он не показывался ей на глаза Рэнсом всегда считал, что чем меньше кто-либо знает о его передвижениях, тем лучше. Кроме того, ему не хотелось, чтобы она думала, будто он ей угрожает.

Однако из-за того, что он держался в тени, у брода на нее напали эти два подонка. Рэнсом понял, что ее не следует оставлять здесь одну. Не просто потому, что это дикое место, а потому, что те двое, на другом берегу реки, могут вернуться. Он чувствовал, что отвечает за нее - хочет она того или нет.

Летти приняла решение еще до того, как он кончил говорить. Если он останется, она немедленно уедет! Быстрым и решительным шагом она направилась к двери, но Шип, отбросив в сторону шляпу и накидку, стал на ее пути.

- Куда-то собираетесь?

- Да!

Она попыталась обойти его, однако у нее ничего не получилось.

- Я не могу вам позволить этого.

- Вы не можете меня остановить!

- Думаю, что могу.

Он приблизился к ней, его движения были стремительны и бесшумны. Летти успела только поднять руки вверх, как оказалась прижатой к стене, его твердые пальцы обхватывали ее запястья. В ярости Летти ударила его ногой по голени, он громко охнул, но не отпустил ее, а наоборот, придвинулся ближе. Его твердые колени прижали ее ноги так, что она не могла пошевелиться.

- Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мы, кажется, уже были в таком положении или в очень похожем, - сказал он с раздражением и досадой.

- Отпустите меня! - Она чувствовала, как рукоятка его револьвера, висящего на поясе, давит ей на живот, и это было пугающее напоминание.

- С удовольствием, если вы сядете и будете вести себя тихо. Не надо меня бояться.

- Откуда я это знаю?

Прошло какое-то время, прежде чем он ответил, его слова были четки и размеренны:

- Я даю вам слово.

- Это не слишком веская гарантия, особенно если учесть, в каком положении я нахожусь в данный момент. - Летти тяжело вздохнула. В его объятиях была такая неумолимая сила и что-то еще, что она уже однажды ощутила, но не потрудилась как-то назвать. Усилием воли она пыталась поддержать в себе гнев и упорство, но с ужасом чувствовала, что это ей не удается. Сладостная дрожь прошла по ней волной, потом еще одной и еще.

Внезапно он отпустил ее и отошел к противоположной стене.

- Ну, тогда идите, если вы думаете, что при встрече с теми двумя ваши шансы будут выше.

- Они... они же на другой стороне реки! - Потеря на мгновение голоса была вызвана только дрожью, ничем иным.

- Правда? - Шип усмехнулся. - Но ведь это же только мои слова.

Он был прав. Летти сжала руки, попытавшись все обдумать.

- Так, значит, вы солгали? Про паром, про скарлатину - все это была ложь?

- Я такого не говорил. Да и зачем мне это было нужно? Может быть, вы думаете, я польстился на ваше прекрасное тело?

Это была насмешка скорее над самим собой, чем над ней. Он действительно желал ее. Именно по этой причине он так быстро убрал свои руки и отошел на безопасное расстояние.

У Летти перехватило дыхание.

- Как вы смеете такое говорить?!

- Почему бы мне это не сказать, если вы так думаете?

- Я н-ни о чем таком не думаю!

- Разве? А мне показалось, что вы обвиняете меня в желании изнасиловать вас. Теперь давайте посмотрим. Я уже давно мог бы это сделать, если бы хотел, не правда ли? Так почему же вы не верите, что мое единственное желание - защитить вас?

- Как это трогательно! - К Летти вернулся ее обычный сарказм. - Вы такой благородный человек, никем не понятый, один против всех...

- Вы ничего не понимаете! Почему вы так уверены, что я всех обижаю и никому не делаю добра?

- Может быть, все дело в вашем воспитании?