Черная медведица

Большой балдахин над кроватью тоже мешал. Он нервировал, нависая своей бахромчатой массой. Он выделялся в темноте на фоне серого потолка темной громадиной. Помаявшись еще немного, она встала, сбросила с кровати гору подушек и перину. На их место прямо на доски легло одно из пуховых одеял. Оно не такое пышное и высокое, как перина. На одеяло легла простыня. Затем настала очередь балдахина. Повозившись немного, Медведица сообразила, как он отстегивается. Бессчетное количество развязанных тесемок спустя балдахин с мягким шелестом соскользнул с каркаса и лег вокруг кровати тяжелым кольцом, поблескивающим в дорожке лунного света золочеными нитями вышивки. Медведица юркнула на импровизированное ложе и накрылась другим одеялом.

Идеально. В меру мягко, но все же чувствуется твердая поверхность под собой. Медведица свернулась калачиком и закрыла глаза. Осталось четыре боя…

Осталось четыре боя.

Тариэль буравил взглядом поджарую женскую фигуру в «Круге».

Он уже все испробовал. Он дарил ей подарки, она отказалась от всех. Только ванну оставила. Новая комната ей не нужна. Даже не посмотрела. Пришлось переселить ее приказом. Подаренную одежду она почти не носит. Золотые украшения лежат в ее комнате нетронутые. Сладости изысканные не ест. Недавно Тариэль даже подарил ей Церата. Медведица предположила, что вместо освежеванных мертвых туш ей на обед наконец перепала живая добыча. Съесть! Такого жеребца! Когда Тариэль сказал ей, что это, чтоб она каталась на нем потом, когда станет вольной, Медведица бросила один из своих насмешливых взглядов на Тариэля и сказала, что медведи верхом на коне вряд ли ездят. Да и где ей кататься-то? По комнате из угла в угол?

И теперь эта смуглая медведица ловко прыгает в «Круге», уворачиваясь от стремительных атак соперника и приближая свою свободу.

На памяти Тариэля никто из бойцов не доходил так далеко. Мало кто добирался даже до отметки в пятьдесят выигранных боев. А она уже почти свободна. И Тариэль ясно видел, что «почти свободной» женщине не интересны его предложения.

Тариэль сделал знак служанке. Она наполнила подставленный бокал вином и опустевший кувшин в ее руках мгновенно заменили на полный.

Тариэль мгновенно осушил бокал. Ложе хозяина размещалось вплотную к клетке арены. Несмотря на собственное хмурое настроение, он любовался Медведицей. Сегодня ей попался намного более ловкий противник, чем громила Луриса. Этот был гибкий, быстрый и хитрый. Он проворачивал хитроумные боевые комбинации и обманные маневры. Но Медведица не уступала. Блестела от пота голая женская спина, горели огнем черные глаза.

Тариэль всегда поражался тому, какая перемена происходила в ней на арене. Обычно угрюмая и несговорчивая одиночка-Медведица словно оживала. Она наслаждалась дракой. Она проживала эти мгновения на арене в полную силу, вкладывая всю свою древнюю медвежью сущность в этот процесс. И Тариэль хотел ее сильнее всего в эти моменты. Он любовался хищником, хоть и запертым в женском теле сейчас, но способным в мгновение ока откусить ему голову, и наслаждался тем, что она никогда не осмелится это сделать. Он ее хозяин.

Пока еще хозяин.

Как же хороша горячая вода! Уже больше месяца как Медведица получила в свое владение ванну, но все никак не могла перестать восхищаться ощущением, как горячая вода обволакивает тело. Медведица довольно вздохнула и забросила мокрые ступни на край ванны.

Ныли после боя ушибы. Сегодня сопернику удалось достать ее. Попалась на один из его маневров. Вот, кстати, интересный был прием. Нужно взять его в свой арсенал. Завтра она непременно опробует его на тренировке.

А сегодняшний противник ей понравился. Хороший был боец. Побольше бы таких попадалось. Заставил ее попрыгать. Жаль его… Он был достоин победы. Если бы ему в противники достался человек, он был бы на высоте. Но своей смертью он приблизил ее свободу еще на один шаг, и спасибо ему за это!

Осталось три боя…

Она услышала шаги Тариэля издалека.

Тариэль нервничал. Он помялся возле двери, оглянулся на слугу, державшего в руках поднос с угощениями, поправил букетик цветов в высокой стройной вазочке и, наконец, кивнул охраннику возле двери. Раб отодвинул засов и распахнул перед Тариэлем двери. Слуга внес в комнату поднос и оставил на столике. Тариэль подхватил с подноса персик и сел на стул возле ванны.

Медведица внимательно смотрела на него из-под полуприкрытых век. Тариэль молчал, беспощадно крутил в руках несчастный фрукт и заметно волновался. Медведица догадалась, что будет дальше. Сейчас начнется… Опять пришел уговаривать. Последние месяцы каждый их разговор сводится только к одной теме.

Она встала из воды. Тариэль затаив дыхание смотрел, как стекают по ее телу ручейки воды, как блестит влажная кожа. Персик укатился из его рук. Медведица шагнула из ванны и обернулась полотенцем. Тариэль подошел ближе, погладил ее по щеке, обведя пальцем ссадину на скуле.

– Больно?

– Заживет, – бросила Медведица.

– Может позвать к тебе лекаря?

– Не надо. К утру уже не останется следов. Ты же помнишь, кто я.