Черная месса

— Лучше бы ты был глупее, — чуть ли не прошипела нимфа. — Да, есть. Отдам за небольшую плату.

— Какую?

— О да, нам, джентльменам, чрезвычайно интересно узнать что же нужно водяной прелестнице.

Всего мгновение в кухне висела тишина. За этот краткий, почти не существующий промежуток времени, все присутствующие успели рассмотреть молодого мужчину, развалившегося на диване. Одет он был весьма неброско.

Дешевая куртка из кожзаменителя, на ногах ковбойские ботинки, потертые синие джинсы, выпущенная наружу короткая серая рубашка с белыми пуговицами. Лицо можно было бы назвать симпатичным, если не приплюснутый нос и слегка выпирающая верхняя челюсть.

В руках незнакомец держал один из дорогущих, новомодных телефонов. Тонкие пальцы лениво скользили по экрану, перелистывая картинки с изображением разнообразных пентаграмм.

Первым, как ни странно, среагировал сам Дум. Обхватив шокированную Лизу, парень, нисколько не заботясь о Хранительнице, плечом перевернул стол и утянул подругу за импровизированное укрытие.

В это же миг над головой пролетел сгусток красного пламени. Врезавшись в противоположную стену, он прожег в ней немалых размеров дыру и с шипением пропал в озерных волнах.

— Неплохая реакция, — прозвучал спокойный, немного хриплый голос. — Мистер Думский, с вами я переговорю позже.

— Кто ты такой?! — рявкнул Дэвенпорт в след за помповым хлопком, зарядившим многострадальный дробовик.

Дум, лихорадочно копаясь в штанах и ища подходящую плашку, не видел что происходит в гостиной. Стронтон же, крепко сжимая пистолет, достала из джинс миниатюрное зеркальце и слегка приподняла его над краем стола.

— Проклятье, — выругалась она.

Алекс уже успел выяснить, что Лиза ругается только в самом крайнем случае. Пожалуй даже — в самом дерьмовом случае.

В отражении было четко видно, как норд прикрывает собой Комеденти. Та, прислонившись к дверцам холодильника, сидела на полу. Её выпученные глаза покраснели от лопнувших капиляров. На губах пузырилась кровавая пена, а волосы прилипли ко лбу от блестящей на свету испарины.

Длинные ногти царапали горло, оставляя глубокие красные царапины. Но как бы не дергалась нимфа, а у неё не получалось стащить с горла легко узнаваемый предмет. Обычная войлочная веревка, связанная петлей и затянутая хитрым узлом.

— Ох, простите, что не представился. Меня зовут — мистер Локсли. Да — да, совсем как известного героя.

— Да мне посрать как тебя зовут! — от рева Дэвенпорт задрожали стекла. — Немедленно сними с Сары проклятье.

— Сара? Какое приятное имя.

Давний знакомец теперь стоял прямо у входа на кухню. Его руки все также сжимали смартфон, чей экран светился совсем не электрическим светом.

— Прошу простить меня за столь вульгарное вторжение, — Локсли козырнул пошлой коричневой ковбойской шляпой. — Но мне тоже любопытно узнать, как найти луп — гару и его друзей.

Стойте, разве ему не нужна Черная Месса? Почему Локсли тоже охотиться за оборотнями?

Маг щелкнул пальцами и петля истаяла серым дымом. Сара, скорчившись в не самой соблазнительной позе, закашляла, с трудом проталкивая воздух через онемевшее горло. На пол закапали багровые капли крови. Шея нимфы представляла собой жуткое зрелище. Словно её не ногти царапали, а хорошенько приласкали теркой с мелким зерном.

— Ты в порядке? — не оборачиваясь спросил Дэвенпорт.

Комеденти дышала так, как, пожалуй, дышит недавний утопленник, с трудом вырвавшийся из водного плена.

— Уб..х..ей! — сквозь хрип прокричала она.

В кухне вновь повисла тяжелая, практически кладбищенская тишина. Лиза было дернулась, но Дум грубо схватил блонди за запястье, притягивая к себе. Покачав головой, он жестами попросил бледную девушку оставаться на месте.

Что‑то подсказывало юноше, что сейчас им нет смысла присоединяться к завязывающиеся схватке. Правильнее будет выждать и оценить силы противника. Кто знает, какими мотивами рукодствовался внехартийный маг.

Словно в замедленной съемке, глядя в зеркальце, Дум наблюдал за тем как неестественно медленно ползет указательный палец историка к курку дробовика. Еще до того, как дуло вспыхнуло бы белым пламенем и выплюнуло дым, вместе с черными шариками дроби, уши прорезал дикий вой.

Из экрана мобильника вырвалась серая собачья морда. Вот только тела за ней не последовало, а вместо шеи — шлейф из красного марева. Разбрызгивая по стенам и полу зеленую слюну, она, рыча и скаля желтые клыки, за долю секунды перелетела несколько ярдов, поднырнула под ствол ружья и с радостным визгом вгрызлась в ничем не прикрытый живот Дэвенпорта.

Бывший военный закричал, выронил трость и рухнул на спину. Дробь с громкими шлепками врезалась в потолок, обрушивая на норда несколько крупных кусков штукатурки.

Историк кричал, тщетно пытаясь оттащить морду в сторону. Пес же только глубже вгрызался в податливую человеческую плоть. Брызги крови длинными лентами выстреливали в разные стороны, превращая стены и пол в полотно художника экспрессиониста. Ошметки плоти, падая на пол, скользили по алым дорожкам, а Дэвенпорт все кричал. Вместе с ним кричала и Сара.