Черная невеста

– Нет, не эмиграцию… Эманацию? Нет, не то… Ах да, инфляцию! Все эти иностранные слова просто сбивают меня с толку… Оказывается, из-за инфляции цены растут, хотя товары остаются теми же, что и раньше. Мне очень жаль, Билли, но женщина с моими духовными запросами просто не может существовать на те деньги, которые ты мне платишь.

– Полагаю, что духовные запросы обходятся все же дешевле, чем великий творец Оги Мэнтл, – не удержался Бедфорд.

– Билли! – в экстазе вскричала миссис Бедфорд, широко распахивая глаза. – Неужели ты ревнуешь? Как это мелко… хотя, если посмотреть с другой стороны, Верлен сказал, что ревность… или не Верлен? Одним словом, Билли, ты должен пересмотреть мое содержание. Я просто не могу…

– Милая Клем, – вежливо, но твердо промолвил писатель, дергая шеей, потому что воротник вдруг стал отчего-то казаться ему слишком тесным, – я буду платить тебе столько, сколько платил до этого, и ни пенни больше. Точка!

– Ты разочаровал меня, Билли, – промолвила миссис Бедфорд после паузы. – Очень, очень разочаровал. Я полагала, что пять совместных лет…

– Всего три года.

И по его непреклонному виду Клементина поняла, что ей придется пустить в ход тяжелую артиллерию.

– Ты меня бил, – заявила она.

– Я? – остолбенел писатель, который в жизни ни на кого не поднял руку. – Когда?

– Все время, – трагически проговорила Клементина, придвигаясь к нему поближе. – А когда ты не бил меня, ты пил.

– Я никогда…

– Что будет, Билли, если я призову общественность и расскажу ей, как ты со мной обращался?

– Да как я с тобой обращался, черт подери? – вспылил Бедфорд. – Я даже убрал из гостиной портрет Эми, – это была его вторая жена, – потому что ты не хотела его видеть…

– Видит бог, мне не хочется доводить дело до суда, – промолвила миссис Бедфорд со вздохом. – Я бы предпочла решить все миром, Билли, понимаешь? Тебе совсем не нужна огласка твоих оргий…

– Клем, это… Это уже просто шантаж, черт побери! Какие еще оргии, в самом деле?!!

– Билли, ты же знаешь, я не люблю, когда ты выражаешься… В конце концов, я не виновата, что эманация… то есть инфляция… Поддерживать образ жизни, к которому я привыкла, нелегко, но я обязана соответствовать. Кстати, ты так и не сказал мне, понравились ли тебе мои стихи.

– Ты мне их не присылала, – мрачно промолвил Бедфорд.

– Неужели? – Миссис Бедфорд снова широко распахнула глаза. – В журнале «Зеленый чертополох»… Ты разве не читал? О, само собой, это элитарное издание, только тонкие ценители в силах его оценить… Я пришлю тебе номер журнала, не беспокойся. А насчет денег мы с тобой еще поговорим… позже… в более подходящем месте, – добавила она.

Когда миссис Бедфорд наконец удалилась, гремя бусами и браслетами, писатель опустился в первое попавшееся кресло, ощущая сильнейшее сердцебиение. Однако его испытания на этом не кончились, потому что через минуту к нему подошел его агент, подвижный человечек с пальцами-сардельками и блестящими черными глазами.

– Том, – сказал Бедфорд, – мне во что бы то ни стало надо пристроить мой роман.

– Текст уже готов?

Писатель кивнул.

– Осталось напечатать только две последних главы… Новая машинистка работает не так быстро, как предыдущая.

По правде говоря, новая машинистка вообще его раздражала. О нет, она не делала ошибок и печатала вполне профессионально, но зато она постоянно шмыгала носом и сморкалась, и это выводило его из себя.

– Что ж, попробуем, попробуем, – с сомнением протянул Том. – Кстати, один мой знакомый из полиции сообщил кое-что занятное. Среди вещей Смитов нашли книгу с твоим автографом.

– Каких еще Смитов? – спросил Бедфорд. Том изумленно посмотрел на него.

– Тех самых, которые на самом деле Инмэны. Ламбетский убийца и его жена. Помнишь, мы устроили в начале года автограф-сессию после выхода «Тени возмездия»? Судя по дате в надписи, именно тогда Смит подошел к тебе и спросил автограф.

«Тень возмездия», «Тень возмездия»… Бедфорд поморщился, вспомнив большой книжный магазин, в котором для встречи с читателями ему отвели закуток на втором этаже. Пришло совсем немного людей, в основном это были немолодые мужчины и женщины, которые читали его книги еще в юности и теперь еще продолжали покупать их по привычке. Забавно, но никакого Смита он не запомнил, а тот ведь наверняка называл свою фамилию, чтобы Бедфорд подписал книгу.

– Если удастся протащить в прессу упоминание, что ламбетский убийца читал твои романы, это может помочь напечатать следующую книгу, – задумчиво заметил агент. Бедфорда аж передернуло.

– Нет, Том, только не это! Прошу тебя! И не надо мне говорить, что я ничего не смыслю в коммерции, – с раздражением добавил он, видя, что агент собирается переубеждать его.

– Но ты ведь действительно ничего не смыслишь в коммерции, Уильям! Так как мне прикажешь продавать твои романы?