Черная ночь Назрани

— Совершенно верно. Тот самый город, где в сентябре состоятся выборы главы администрации. На пост мэра претендуют семь человек. — Володя говорил торопливо, словно боялся забыть те сведения, которыми напичкал его Турецкий. — Один из кандидатов, некто Тавасиев, был несправедливо обвинен в организации фирмы по отмывке денег и уклонении от уплаты налогов в особо крупных размерах. Документальные материалы для местной газеты «Триумф» были предоставлены вами. Так это или не так?

— Вы говорите прямо как следователь из чеховского «Злоумышленника», — мягко улыбнулся политтехнолог.

Володя и сам почувствовал несколько комическую прямолинейность своего вопроса, но уже не мог перейти на другую манеру разговора, да, в общем, и не находил нужным. Пусть на его простые вопросы тот отвечает так же просто, без всякого словоблудия. Однако Лазурский не собирался следовать стилю хрестоматийного произведения.

— Вы же сами справедливо заметили, что мы передали «Триумфу» документальные материалы. Понятие «документальные» означает, что они подлинные, не какая-нибудь там фальшивка, туфта, не высосанные из пальца. Подлинные документы. По вашему же тону мне показалось, что вы готовы высказать мне какие-то претензии.

Андрей Николаевич, вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Эти документы имеют отношение к другому человеку, однофамильцу назрановского кандидата.

— А-а, вспоминаю. Это директор конского завода Тавасиев. Правильно?

— Да. Конного.

— Нехай конного. Владимир… — Лазурский запнулся с виноватым видом: — Извините, бога ради, я невнимательно посмотрел ваше удостоверение.

— Дмитриевич.

— Владимир Дмитриевич, возможно, вы, с присущей профессиональным сыщикам наблюдательностью, обратили внимание на маленькую медную дощечку, висящую справа от входа в наше здание?

— Обратил.

— Прекрасно. Возможно, вы даже прочитали, что начертано на этой дощечке?

Поремский не ожидал от меломана такого змеиного ехидства. Ему понадобились большие усилия, чтобы сдержаться и ответить предельно вежливо, чтобы избежать следующего наводящего вопроса:

— Там значится: «Центр политических технологий».

— Великолепно. Вот та информация, которая находится у всех на виду, которую мы не скрываем. В то же время существует целый ряд вопросов, которые наверняка интересуют многих, особенно поклонников и представителей желтой прессы: на какие деньги мы существуем. Самое поразительное в том, что из этого мы тоже не делаем большого секрета. Да, наш центр выполняет политические заказы. Как видите, мы не жируем. — Он сделал обводящее движение рукой, словно экскурсовод, предлагающий туристам оглядеться вокруг. — Тут нет мебели в стиле ампир из карельской березы или хрустальных люстр девятнадцатого века. Но тем не менее мы худо-бедно выполняем необходимую для людей работу, за которую нам платят. Поверьте, Владимир Дмитриевич, в известном смысле мы беспристрастны. Если бы с аналогичной просьбой к нам обратился Тавасиев, мы точно так же собрали бы негативный материал на его соперника Круликовского. Но если тот подсуетился раньше…

— Значит, заказчиком был Круликовский?

— Отрицать это нелепо. Это же ясно из того, где публикуются материалы. Он же всю газету купил на корню.

— То есть вы считаете, в такой деятельности нет ничего зазорного? — опять сбился на чеховский тон Володя.

Лазурский ухмыльнулся:

— Вам показать лицензию и сертификат или на слово поверите?

— Налоговая полиция вас не беспокоит?

— Владимир Дмитриевич, если бы я чего-то боялся, то при знакомстве с вашим грозным удостоверением задрожал бы как осиновый лист. Разве я похож на дрожащего человека?

Обычно при появлении рекламы Поремский мигом переключает телевизор на другой канал. Теперь, он понял, будет переключать его и при виде этой циничной рожи. Благо он все узнал для Турецкого и можно уходить. Тем более что диктофончик в нагрудном кармане рубашки, под пиджаком, работает исправно. Однако врожденное любопытство взяло верх, и Володя спросил:

— Вот вы, Андрей Николаевич, упомянули про деньги. Неужели вас не интересуют политические взгляды заказчиков?

— Вы знаете, мой скромный опыт подсказывает, что они вообще мало интересуют наших избирателей. Люди не вдаются в дебри политических программ, не сравнивают их. Происходит это по двум Причинам. Во-первых, все программы пишутся столь корявым бюрократическим языком, что в них ничего не разберешь. Да и читать противно — слова живого нет. Во-вторых, в России живет мудрый народ. Избиратели прекрасно понимают, что свои обещания кандидаты все равно не выполнят, даже если захотят. Поэтому у нас просто смотрят на человека — симпатичен или не симпатичен. Есть у кандидата обаяние, артистизм, за него и проголосуют. Такая вот технология.

— Значит, если я правильно понял, вы хотите добиться того, чтобы Тавасиев не понравился избирателям?

— Безусловно. Хотя лично я голосовал бы за него.

Глава 12 ТРИ ОФИЦИАЛЬНЫХ ПИСЬМА