Чёрная орхидея

Гнев, отчаяние, ярость, безысходность… эмоций слишком много – всех сразу. И я совершенно точно не должна испытывать ничего подобного. Тем более, по отношению к находящемуся поблизости.

- Может и безрассудно, зато эффективно, - отвечаю, стараясь, чтобы голос звучал ровнее. - Сколько бы еще ты сомневался в том, кто именно играет с тобой в эти жуткие игры, если бы не увидел все своими глазами? – разворачиваюсь к нему, вглядываясь в хмурые черты лица.

В глазах цвета темный ультрамарин царит лишь пустота. Та самая, которая поселилась в них в том подвале. Будто бы Маркус оставил там свою способность что-либо чувствовать. Остается лишь равнодушие. И оно, как бы глупо это ни звучало, ранит меня гораздо сильнее, нежели даже то, от чего на моей спине остаются шрамы.

- Ты могла бы соврать. Отправить меня за чертовой флешкой куда-нибудь, где меня могли бы отследить те, кто наблюдал за тобой с момента проведения аукциона. Но ты не сделала этого.

Складывается впечатление, что сказанное – открытое обвинение. Да только в голосе англичанина нет ни намека на упрек. Всего лишь констатация факта.

- Не сделала, - подтверждаю очевидное.

Просто-напросто не знаю, что следует сказать еще.

- И ты должна была пристрелить меня, - звучит от него… как приговор.

Вот только внутри меня все банально бунтует против подобного.

- Да? – уточняю нервно. – А ты должен был заставить меня подписать документы на передачу права собственности «AlsoppLine», как делал это предыдущие двенадцать раз, но вместо этого подсунул мне брачный договор… Именно поэтому ты решил взять с собой «Glock»? Чтобы избавиться от всего этого? – невольно улыбаюсь, хотя то и выглядит жалко из-за неимоверно явного количества горечи, отражающейся на моем лице. – Думаешь, стала бы я терпеть все, что ты со мной сделал, если бы действительно могла убить тебя?

Ответ на последний вопрос знаем мы оба. Мертвый Вито Бьянчи тому лучшее подтверждение. Ответы на предыдущие вопросы тоже знаем. Но лично я не хочу верить в это. Ни за что. Потому и отрицаю, не признавая нечто подобное даже в собственных мыслях.

Слезы…

Чертовы слезы заполоняют мои глаза, предательски скатываясь с ресниц.

Когда я плакала в последний раз?

Не помню...

- Глупый, наивный, безрассудный цветочек, - натянуто улыбается Маркус, сгибом пальцем стирая каждую слезинку на моих щеках.

- Сам ты… - не договариваю.

Как и умалчиваю о том, что мне известны результаты проведенной экспертизы на месте происшествия. К системе водоотведения было подключено видеонаблюдение и подача электрического тока. Примени итальянец последнее - я бы точно не выдержала. Собственно, именно поэтому Маркус сдался тогда. Прекрасно помню ту паузу, пока мужчина смотрел на потолок и никак не мог решиться воспользоваться скальпелем.

- Кольцо в сейфе. Мне уже давно пора вернуться в пригород, - припоминаю то, с чего начинала, когда явилась сюда. – Прощай, Маркус.

На мгновение кажется, что он не позволит мне уйти. Однако меня никто не держит. И ничто… Ведь так? Но тогда почему я все еще стою и жду непонятно чего? Никак не найду в себе даже жалкой возможности развернуться и перестать смотреть в глаза ультрамаринового оттенка. Забыть их… Насовсем.

-  Ты хоть понимаешь, что было бы, если бы Вито просто забрал тебя, как забрал когда-то Анну? – нарушает затянувшуюся паузу мужчина, тем самым давая мне новый повод, чтобы еще чуточку побыть рядом. - Если бы он не решил проучить меня? – болезненно морщится. – Если бы меня там вообще не было?

- Он бы убил меня, - не вижу необходимости отрицать.

Вот теперь я в силах отвернуться. Просто для того, чтобы не видеть вспыхнувшую в чужом взоре боль. Столь же безграничную, сколь и похожую на мою собственную. Не физическую, нет. С ней справиться всегда гораздо проще.

Но все равно не ухожу. И уже не только потому, что не могу найти в себе на это сил. Маркус сдавливает в крепких объятиях, не позволяя отстраниться.

- Что ты делаешь? – задаю самый тупой из всех возможных вопросов.

Здраво мыслить в любом случае больше не получается.

- Я слышал, о чем вы разговаривали с Вито. Да, может я и не такой, каким он хотел меня видеть, но от этого не становлюсь меньшим монстром, учитывая, что сделал с тобой, но остальные одиннадцать девушек с аукциона – они живы и в полном порядке. Если хочешь, можешь убедиться в этом собственными глазами. Закери позаботился о том, чтобы для всего мира они был мертвы, потому что это был самый легкий способ… - не договаривает.

- Не надо, - перебиваю его. – И так все это знаю.

Тут я немного лицемерю. В отношении того, что на самом деле понятия не имею где все эти девушки и каким образом к их местонахождению причастен голубоглазый блондин. Но зато мне прекрасно известно другое: Маркус Грин – может, и социопат в какой-то мере, но точно не убийца. В отличие от той же меня. И это – моя личная аксиома. Я поверила в нее с первого дня нашего знакомства. И буду верить всегда. Что бы ни случилось. Как бы наивно и глупо то ни звучало.