Черная Орхидея

- Да. Ты сама это видишь. Это страсть, моя девочка. Ты почувствовала руку Господина, твое тело не даст тебе соврать. - его пальцы зашевелились внутри. Сладкая дрожь пронеслась по телу подобно цунами, и я застонала от бессилия и чего-то еще.

- Прекратить? - покровительственно осведомился Дима. - Попроси. Но ведь ты не хочешь просить, правда?

- Не надо! Остановись... - униженно простонала я.

Он рассмеялся, и его пальцы уверенно продолжили сладкую пытку. Презирая себя за это, но не осознавая, я резко подалась бедрами вперед, насаживаясь на них до упора. Еще... И еще... Дыхание сбилось. Нет! Надо держаться! Если я кончу в таком униженном положении, я буду ненавидеть себя до конца жизни... Почувствовав приближение оргазма, я, не отдавая себе отчета, расцепила покорно сжатые за головой руки и с усилием толкнула захватчика в грудь, соскакивая с пальцев.

Он переменился в лице. В один момент. Да, я вырвала его из равновесия, но в тот миг мне было все равно. Стыд и желание вступили в поединок, а я еще острее ощутила свою наготу и уязвимость.

- Вот как? Ну ничего. Это мы исправим. Я научу тебя покорности. Ты у меня, совсем скоро, шелковая станешь!

Попала. Я затряслась от неконтролируемого озноба. Дима намотал мои волосы на кулак. Поддел ногой декоративную подушку, сбив ее на пол.

- На колени.

- Нет!

- На колени. Счет три, 20 ударов. Хлыст. У нас бедра и попка остались не у дел.  Один...

Все остатки моего возбуждения и протеста сменились самым максимальным ужасом, с которым рядом моя арахнофобия нервно закурила в сторонке. Дважды повторять не пришлось. Мои ноги сами подкосились, колени безвольно стукнулись о паркет, вызвав в теле тупую вспышку боли. Не попала... На миг на его лице промелькнуло нерешительное беспокойство. Я стерпела. Все равно это лучше чем хлыст... Все равно..

- Назови меня Господином и скажи, что примешь любую мою волю. Что у меня есть право владеть тобой. Скажи это.

- Я... Я подчинюсь вашей воле... Мой Господин. - эти слова дались мне легче. Симулировать покорность не пришлось, и почему-то это испугало меня окончательно.

- Выпрями спину. Вот так. Голову ниже. Руки за спину. А теперь обхвати локти ладонями. - я подчинилась, не раздумывая. Только не боль... Я все стерплю... Только не боль... Мой взгляд уперся в его сандалии. Уже ничего не соображая, я подалась вперед, и...

Я сошла с ума... Это случилось... Я резко выпрямилась.

Он не видел... Он никогда не узнает... Что я была в шаге от... От... Будь же смелее. Признайся! Себе. От. Поцелуя. Его. Ног...

Да! Епт вашу маму. Все, что угодно, но только не хлыст!

- ...Это называется поза покорности. Каждый раз, когда я вхожу - принимаешь ее и называешь меня Господином. Без промедления. Я не садист, девочка моя. Мне не хотелось бы причинять тебе боль так часто... И согласись, что это очень простое требование. Поскольку ответственность за боль, что ты вчера стерпела, полностью на мне, делаешь это на кровати или подушке. Если больно - не молчишь. Говоришь сразу. Но не путать боль и "не хочу стоять на коленях"

Я кивнула. В душе рождалась злость. Но я знала... Один намек... И я снова буду избита.

- Ты все поняла?

- Да, мой Господин! - забыв об осторожности, я вскинула голову. Явно в моих глазах теперь была ярость, выпущенная на волю унижением. Позорное желание целовать его ноги вновь вернуло мне меня прежнюю.

- Ну почему я не до конца тебе верю, девочка? - с леденящей кровь улыбкой осведомился он, отходя куда-то в сторону. Я доигралась! Он сейчас возьмет хлыст... Боже, я не хочу. Я не вынесу... Я должна сделать то, что почти не сделала, чтобы его остановить... Но тут гордость вновь схватила меня за горло. Нет! Не стану ни о чем его просить! Хватит! Вытерплю. Снова потеряю сознание. Пошел он к черту!

- Посмотри на меня, - надо же, а я и не расслышала его приближения. Я подняла глаза, понимая, что помимо откуда-то взявшихся слез в них так же плещется вызов. Протест. Бунт. Но Дима покровительственно улыбался. Медленно вытянул вперед руку и разжал ладонь.

- Знаешь, что это?

... Я знала. Очень хорошо, потому что это были мои любимые цветы. Очень часто, на протяжении нашего бешеного романа, он дарил мне их. Орхидеи. Теперь это было в прошлом. В прошлой жизни...

Ремень бил не больно, боль была морального план.  Больно стирались вчера в кровь колени. Больно было от ломки моей воли. Но ничего так сильно не ударило, как эта жестокая боль... Боль напоминания о том, чего я лишилась на контрасте с кошмаром.

Орхидея. Просто цветок без стебелька. Кажется, я видела ее в вазоне на окне. Нежно-белоснежный цветок с тонкими бордовыми прожилками. Сама нежность и уязвимость, доверчиво уместившаяся в ладони варвара.