Черная Орхидея

- Ты улыбаешься! 

Знаю. Тебе нравится, когда я плачу. Только ты просчитался. Топить себя в омуте депрессии я сегодня не хочу. Ощущение власти. Над ним... над ситуацией в целом. Он может снова надеть на меня цепи и согнуть в коленопреклоненную позу, и я все равно останусь выше. Это осознание кружит голову. Ничего во мне не сломалось под его давлением за это время. Сейчас стыдно за недавние мысли. Какие там скифские амазонки... Кровь монголов-завоевателей сильна как никогда. Чтобы перехватить власть, мне даже не нужно махать наручниками. Удерживая его взгляд - дезориентированный, по-идиотски счастливый и недоверчивый, - медленно провожу язычком по губам. 

- Нарываешься! 

- Ты меня отшлепаешь? 

Глаза загораются. Нет. Сегодня ты свой арсенал забудешь. Я не допущу. 

Мастерски держит лицо. Только глаза выдают.. Да... Я проголодалась. Только твои кулинарные изыски тут ни при чем. Наношу контрольный в голову, выпивая флюиды его ничем не прикрытой радости. 

- В рот - это обязательно завтрак?.. 

Выбор у него невелик. Или прямо сейчас в стиле "угнать за пять секунд" или, подобно Челентано, пойти поколоть дрова. 

- В душ! У тебя 7 минут! 

Хорошо, что не ползком... По-кошачьи выгибаю спинку, тянусь за полотенцем... Да нафиг мне это полотенце?! 

- Марш в душ! И никакого мне там погрома... 

Вряд ли сейчас акт вандализма в твоей ванной снимет с меня хоть часть сексуального напряжения.

Щелчок. Даже заливший комнату электрический свет не может ничего изменить. Он даже на руку. Склоняю голову, чтобы подарить ему тот самый взгляд, который он уже видел при нашем первом знакомстве, и на который рванул, словно Хищник на строптивую зебру. 

- Слушаюсь, Хозяин! - так, только не смеяться.. но сдерживать веселье все тяжелее. 

- Вот. Не трудно же было? 

Дорогой, я могу называть тебя хоть Эрагорном, королем Средиземья, мне действительно не трудно. Потому что я никогда серьезно к этому не относилась. Мы все заигрываем в этой жизни с кем-то, стремясь ухватить что-то для себя в первую очередь. Я сейчас хочу урвать серию крышесносных оргазмов, чтобы мои мозги встали на место. Я хочу доказать тебе, что управлять можешь не только ты. Твое удовольствие? Димочка, меня оно интересует в самую последнюю очередь. 

Прикасаться к своему телу просто мучительно. Вот-вот сорвусь, направлю струю душа между ножек на отэпилированное женское естество и прекрасно обойдусь без тебя... Буду смотреть в потолок и делать вид, что плевать на твои ухищрения. Куда потом побежишь первым делом? За своей плеткой или на прием к психотерапевту, лечить комплекс неудавшегося альфа-самца?.. 

Ничего этого я не делаю... Понимаю - не поможет. Стоит только его увидеть, как желание вновь накроет с головой, не оставив выбора. Каждая клеточка тела горит. В глазах почти пламя. Они даже стали темнее... Или это отбрасывают тень почти оторванные норковые ресницы? Осторожно сжимаю едва заметные капельки крепления... чуть растираю подушечками пальцев из стороны в сторону... И они соскальзывают без труда, не задевая мои настоящие ресницы. 

Взгляд меняется сразу. Глаза кажутся нереально большими... и темными. Так я выгляжу еще уязвимее. Но это не имеет больше никакого значения - главное, что я так себя не чувствую сейчас. Еще один барьер, и его оказалось так просто преодолеть! 

Не успеваю выйти, - выход охраняется. Вздрагиваю от прикосновения горячих после финального аккорда ледяной воды рук, и чудом хватает выдержки, чтобы не разлететься на мириады осколков. Он понимает это по-своему. Ему так комфортнее. Это плюс триста очков к его возбуждению. 

- Не бойся... 

Я боюсь только одного. Что мои мысли материализовались, достигнув астрала, и сейчас его пронзит молния - прежде чем он успеет доставить мне удовольствие. 

А потом весь мир и окружающие декорации летят в тартарары. Вместе с глубоким поцелуем, который глоток за глотком высасывает мою волю и недавнюю стервозность. Я на какой-то момент вообще забываю, как надо целоваться... И, по ходу, так и не вспоминаю. Сейчас я добровольно отдала ему всю власть над собой - но это не капитуляция. Это благосклонное позволение вознести меня к небесам.