Черная Орхидея

       Слова протеста обрываются на моих губах. Я не знаю, как далеко он собирается зайти в своей жажде неконтролируемой мести. Может, если я сделаю то, что он хочет, его намерения будут хоть немного милосерднее? Страх никуда не ушел, я просто не акцентирую на нем внимание... Дрожащими руками выдергиваю подушку и бросаю на пол... Толку от моих геройств, если опять заболят колени! Хотя, может, это остановит его, как в тот раз?

       Грохот обвала... Тяжелые глыбы, поддавшись закону притяжения, срываются вниз, в эту беспощадную бездну. Она больше не всматривается в меня. Прошила своим безжалостным сканером от клетки до клетки, обдала ледяными порывами ветра эмоциональные лабиринты, запустила в кровь свои порабощающие имплантаты цвета тьмы с оттенком эспрессо - их не вырезать никакому скальпелю, не деактивировать никакому магнитному импульсу, не растворить никакой кислоте. Ее методы жестоки и чарующе многогранны, там, где перестает работать страх и уязвимость, распускаются алые лепестки самой желанной и беспощадной гребаной эмоции, имя которой я боюсь произносить даже в мыслях. Она подобралась ко мне с самой неожиданной стороны. Отравила сознание чувством вины... жалости... желания... надежды... нежности... Способностью прощать... 

       "Она не похожа на Тайсона. Даже совсем наоборот, но бьет намного сильней. И первый раз, лежа на полу, ты больше не хочешь драться..." Именно так, словами Артема в исполнении Дениса Никифорова. Мой личный бой с бездной объявлен открытым, вспарывает защиту сознания оглушающей мелодией triplex, но я не могу не то что бежать... Даже двинуться с места. Первый раз, стоя на коленях, ты больше не хочешь никакой свободы...

       Почему я не кричу и не пытаюсь прогнать из сознания вмешательство самого недопустимого в данной ситуации чувства?..

       Это что-то изумительно вкусное... Ты всегда умел готовить. Если мы будем вместе, мне придется прописаться в твоем же спортзале, чтобы отстоять собственное hot body. Меня трясет не от холода и не от страха. От самого осознания...

       Дима, ты же чувствуешь это? Ты понимаешь, что со мной случилось? Не сегодня и не вчера. Уже давно. Таймер закончил свой безжалостный отсчет, и сегодня... я потеряла счет часам, предположительно... в 21:21 по местному времени, астероид столкнулся с землей. Цунами поглотила спящий город. Взлетели на воздух все города и континенты. Этот взрыв не зацепил никого, кроме меня! Ты не мог не почувствовать. Ты с самыми благими намерениями отвел меня в подземный бункер, чтобы я не сгорела в ударе теплового излучения. Ты застегнул эту цепь, чтобы я не смогла выбежать на поверхность и получить убойную дозу радиации. Какой бы непробиваемый скафандр ты не нацепил на себя, он не мог быть преградой для твоего обостренного восприятия! Просто не мог!

       Ты же не дашь мне упасть? Не дашь мне возмездия сверх того, которое я смогу вынести? Иначе, зачем все это было нужно, ты не зря спасал меня... и не затем, чтобы убить банальным выстрелом в висок... Боже, как я хочу в это верить!

       ...- 20 минут, Юля. В душ и на все остальное. Потом у тебя такой возможности не будет.

       Почему это сухое "Юля"? Где уже привычное  и...да, твою мать, необходимое "моя девочка?"...  

    Серая пелена с отрывистыми проблесками эйфорических алых искр... Придавленный непроходящим шоком ужас, который реагирует на прикосновения его пальцев совсем не так, как надо! Может, все дело в том, что они не сжимают до боли в привычной манере, не тянут за волосы, не демонстрируют в полной мере всю глубину своей подавляющей власти? Ты услышал меня, Дима? Ты понял, что произошло? Я, наверное, готова сейчас все обрубить не раздумывая... Но никто меня не просит перезвонить Вадиму и сказать, все нормально, это у меня был ПМС/передоз колес/помутнение рассудка, не надо никого спасать, вернись в семью и вычеркни мой звонок вместе с существованием из памяти...  

    - На тебе непозволительно много одежды! - обжигает эмоциональные радары горячий шепот, уносит мою волю теплым и, невозможно, но - ласковым прибоем! Прикосновения ладоней едва задевают кожу, развязывая пояс халата, а я стараюсь не думать о том, что они согревают теплом мою уставшую, заледеневшую в адской ядерной зиме противостояния сущность. Я не умею сдаваться? Дима, я умею... Путем наломанных дров, но - да, рано или поздно! Перед лицом апокалипсиса - но впервые за всю жизнь, вовсе не потому, что хочу уговорить тебя его отменить! Пусть грохнет и отучит меня сражаться с неизбежностью, научит принимать и не врать самой себе!