Черная Пантера. Кто он?

– Напрямую предупредить тебя я не могу, Т’Чалла. Но вот что я могу тебе сообщить: грядут времена великих испытаний. То, от чего мой народ более всего зависим, окажется в руках однорукого человека в качестве оружия. Останови его и отомсти за своего отца, Т’Чалла.

Пантера вновь села на задние лапы и внимательно поглядела на него:

– Тебе нужно быть сильным и смелым, сын мой, и помнить, что даже ты не можешь быть во всех местах одновременно. Тебе придется сделать страшный выбор, и я уберегла бы тебя от него, если бы могла. Те, кого ты любишь, останутся верны тебе, если, конечно, ты сам им это позволишь.

Вдруг джунгли наполнились туманом, и Т’Чалла перестал видеть пантеру, несмотря на то что она сидела в нескольких сантиметрах от него.

– Ты мой аватар, – произнесла она, и ее голос становился все тише, будто теперь богиня была далеко от него, в непроглядной тьме. – Даже если ты в меня не веришь, сын мой, я верю в тебя.

Т’Чалла открыл глаза. Он был в лимузине с Накией и Окойе, которые с тревогой глядели на него. Он потер глаза:

– Сколько я спал?

– Ты только что закрыл глаза, Бесценный, – ответила Накия, обменявшись с Окойе обеспокоенным взглядом.

Т’Чалла потянулся к своему носу, чувствуя, что его кончик влажный. Он помотал головой, чтобы прийти в себя, и посмотрел на часы. Не прошло и минуты.

– Окойе, предупреди Военный совет, что этим вечером я устраиваю экстренное заседание. Накия, я хочу, чтобы охрана вокруг Великого Кургана и дворца увеличилась сейчас же. Пусть ваши сестры охраняют маму с Шури и убедятся, что те в безопасности.

Женщины тут же схватили свои коммуникаторы и, не задавая вопросов, начали выполнять приказы. После второго гудка Накия прикрыла рот и тихо спросила:

– Если они спросят, почему, что им сказать, Бесценный?

– Скажите им, что убийца моего отца вернулся, – прорычал Т’Чалла.

Накия и Окойе переглянулись в изумлении.

– Стоит ли нам поехать обратно во дворец? – запинаясь, спросила Накия.

Т’Чалла покачал головой и начал развязывать галстук:

– Нет, мы не знаем точно, где именно за нами следят. Если мы побежим в укрытие, то окажемся на шаг позади наших врагов. Давайте не будем слишком рано раскрывать карты и устраивать массовую панику. Вместо этого мы их выманим, а потом разобьем наголову.

Т’Чалла нажал на кнопку на консоли, и из-под его сиденья выехал металлический кейс. Он поднял его и нажал на сканнер отпечатка пальца. Кейс открылся. Забравшись внутрь, он достал кожаный костюм Пантеры и поднял его, чтобы показать телохранительницам:

– Это не означает, что мы будем неподготовленными, – произнес Т’Чалла, сверкнув глазами. – Только дурак проверяет глубину реки обеими ногами.

* * *

Леседи М’Бойе Фумная никогда не собиралась становиться школьной учительницей.

В детстве ее мечтой было стать космонавтом, или балериной, или даже одной из «Дора Милаж», уважаемых воительниц королевства. Но ее зрение оказалось недостаточно острым, чтобы участвовать в космической программе; она была высокой и ширококостной, будто вся состояла из коленей и локтей, что полностью разбивало ее мечты зарабатывать на жизнь танцами. Тогда Леседи М’Бойе стала прилежно учиться. Половое созревание у нее происходило медленно, и она завистливо смотрела на то, как мальчики увиваются вокруг девочек, которым не нужно было носить очки в роговой оправе, чтобы читать информацию с экрана смартфона.

Но уже в колледже Леседи познакомилась с Питером Фумная, веселым коренастым музыкантом дворовой группы, игравшей гаражный рок. Ему было плевать, что она выше его даже в туфлях на плоской подошве. А ей было все равно, что у него уже начал расти пивной животик. Они несколько лет встречались, а после выпуска из колледжа поженились.

Новоиспеченный муж Леседи все еще мечтал прославиться игрой на гитаре, но при этом ему приходилось сводить концы с концами, преподавая музыку в деревенской школе. Леседи через несколько лет пошла работать в ту же школу, сперва как ассистент, а потом как преподавательница младших классов – знакомить малышей с алфавитом и простыми математическими операциями. Она по-прежнему занималась танцами, чаще всего в одиночестве, дома, а иногда приглашала учеников домой на частные уроки. В целом она была довольна жизнью, несмотря на то что все сложилось не совсем так, как мечталось в детстве.

Но сегодня был иной день. Она мотала головой туда-сюда, следя за своими подопечными, беспорядочно прыгавшими и бегавшими по площадке на фоне Великого Кургана, которая открывала один из склонов горы. Своей яркой одеждой дети напоминали бабочек, летающих вокруг огромной гранитной глыбы, свисающей с одной стороны горы.