«Черная пехота». Штрафник из будущего

– Зачем мне ваш труп? Да еще таким сложным образом? Живым ведь вы не сдадитесь?

– Нет.

– Я так и полагал. У вас единственный шанс уцелеть – выйти через Сквороцовку.

– Скворцовку.

– А! Неважно, как она там называется. Дорога домой, подполковник, лежит через нее.

– А какой в этом ваш интерес?

– Вас там будут ждать.

– Кто?

– «Выпускники» профессора Маурера. Это ведь ваша основная цель, я прав?

Так, похоже, фрицы решили устроить обкатку своих сверхсолдат на качественном уровне. Что делать? Уйти не дадут, это ясно и ежу. Соглашаться? Что это нам дает? Шанс выжить. Против батареи минометов у меня такого шанса нет. Ну и холку я там кому-нибудь напоследок намну.

– И сколько их?

– Немного. Сумеете их обезвредить – скатертью дорожка, я правильно говорю?

– Дорога. Допустим, я согласен. Что дальше?

– Ничего. Я ухожу отсюда. Солдаты открывают выход из оврага и отходят на пятьсот метров от него. Вам хватит двух дней, чтобы дойти до деревни?

– Три дня. Я устал и хочу отдохнуть.

– Хорошо. Через три дня, если вы не выйдете к деревне, войска начнут прочесывание леса. Так что в ваших интересах, подполковник, не спать слишком уж долго.

Горн поднялся, отряхнул брюки и поправил фуражку.

– Ну, что ж, подполковник, тогда разрешите откланяться. Думаю, мы с вами договорились.

– Будем надеяться, что так, гауптштурмфюрер.

– У меня к вам убедительная просьба, подполковник. Я прошу вас воздержаться от недружественных действий к прочим солдатам рейха, хорошо? Мои полномочия достаточно велики, но вот вести ответный огонь я им не могу запретить.

– Если они не нападут первыми.

– Не нападут. Это я могу вам обещать.

– Тогда будем считать, что стороны пришли к обоюдному согласию.

Гауптштурмфюрер внимательно на меня посмотрел:

– Если позволите, подполковник, у меня есть личный вопрос. Вы можете на него не отвечать, если не хотите.

– Спрашивайте.

– Сколько вам лет?

– Сорок пять.

Немец что-то прикинул в уме.

– Так вы выпускник еще той, царской школы?

Черт! Как я не сообразил сразу? Сейчас ведь сорок второй год, и выходит, что я родился еще в прошлом веке? Да и фиг с ним, пусть поломают там, у себя, голову.

– Ваша проницательность делает вам честь, гауптштурмфюрер.

– Я могу что-то сделать для вас лично? Вы не курите, но, может быть, вам требуется продовольствие?

– Не помешает.

– Солдаты в конце оврага оставят несколько банок консервов и галеты, можете взять себе сколько вам нужно.

– Благодарю.

Горн козырнул, повернулся и пошел к выходу.

– Разрешите, товарищ полковник?

– Входите, майор. Присаживайтесь. С заданием ознакомились?

– Так точно.

– Вопросы есть?

– Есть.

– Давайте?

– Почему для этого выбрана наша группа? Кто такой этот Леонов вообще и почему к нему такой интерес?

– Умеешь ты спросить, – полковник покачал головой. – Ладно, тебе это знать нужно. Кто такой Леонов? Не знаю.

– То есть?

– А вот то и есть! Ты все материалы по нему прочел?

– Все.

– И вопросов не возникло никаких?

– Ну…

– То-то же! И не у тебя одного! Не бывает, майор, таких случайностей! А тут еще и немец этот…

– Маурер?

– Он самый. Этот прыщ не на пустом месте тут вскочил. Ты вообще в курсе, чем его контора занимается?

– Не особо.

– Изучением возможностей человеческого мозга. И улучшением боеспособности солдат, с учетом полученных при этом знаний.

– И как?

– Хреново. В том смысле, что и для нас хреново, и для него. Солдат он тренировать научился. Причем всех и всяких.

– То есть?

– В том числе и наших. Пленных. После обработки в его клинике они забывают все. И выполняют любой полученный приказ. При этом он, скотина, выбирает самых боеспособных и умелых. И воевать они могут – будь здоров!

– Они что – совсем ничего не помнят?

– Кто знает? К нам в плен попал только один, да и тот в бессознательном состоянии. Когда пришел в себя, то постарался убить медсестру и врача.

– Сумел?

– Врача отходили. А этого охрана пристрелила.

– Однако… А чем же это для немца плохо?

– У этих солдат мозги набекрень. Только и могут, что убивать всех подряд. А вот инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. Могут с кувалдой на танк попереть.

– Что, были такие случаи?

– С кувалдой – не было. А вот прикладом броню проломить пытались.

– Охреносоветь…

– Да…

– Аж мороз по коже.

– Вот и представь себе, что будет, если такой… неординарный человек попадет ему в руки?

– Немец сумеет его обработать?

– Не знаю. Может быть, и не сумеет. Дело не только в этом, майор. Если помнишь, то подобные случаи, ну, людей таких странных, мы уже фиксировали. Немного, но даже и это настораживает. Мы же так и не поняли природу этого феномена. Непонятно, откуда у обычного человека вдруг проявляются неизвестные ему ранее способности и знания?

– Помню. Мы их специально потом разбирали, случаи эти, но так ничего и не поняли.

– Это потому, майор, что всегда шли по остывшему следу. Живых-то их ни ты, ни я так и не видели никого! А тут впервые живой такой экземпляр выискался! Так что и состав группы твоей подобран неспроста.

– Теперь ясно.

– Вот! В общем, майор, найди мне этого Леонова. Желательно – живым. Пусть и не совсем целым.

– Трудновато это будет…