Черная полоса

– У тебя нет выбора, брат. Ты нагонишь на Рубахова страху, или он сожрет тебя и всех. Никого не останется.

– Это ты так думаешь. – Пухнарь косо посмотрел на него.

– Не хочешь – как знаешь, – проговорил Матвей.

Задумка у него была неплохая, но не по адресу он обратился. Только бисер зря метал. Самому нужно за дело браться, людей подходящих организовать или лично с Рубаховым решить. Пухнарь – это уже позавчерашний день. Толковать с ним – только время терять.

Матвей подал руку Бычку, собираясь уходить, но Пухнарь его остановил.

– Да погоди ты. Давай с самого начала и подробно, – сказал он, показывая на стол.

Матвей согласился вернуться к началу разговора. Пухнарь, может, и с обочины человек, но возможности у него есть. С полдюжины толковых братков наберется. А главное состоит в том, что у этого типа имеются стволы.

Василиса едва держалась на ногах. Глаза мокрые, в лице ни кровинки, как будто вся краска с него ушла в слезы.

Семен Рубахов ее понимал. Он сам не так давно хоронил отца, а тут сразу два гроба. Вдобавок Семену было уже за сорок, а ей – всего семнадцать.

Ему и самому было не по себе. Священник махал кадилом, дым попадал в нос, щекотал ноздри. Семен чувствовал себя чертом, который боится ладана.

Однако на ногах он держался крепко. Не бледнел, не краснел. Его совесть вроде как была спокойна. А ведь это Рубахов заказал Костю вместе с женой и дочерью.

Все они должны были погибнуть, и виноват в этом был исключительно Костя. Семен целиком отдавал себя общему делу, а тот только и делал, что по бабам бегал. Толку от него было как от козла молока. Пока Семен ходил по кабинетам и обзаводился ценными знакомствами, он развлекался с их общей секретаршей. А ведь это Семен нашел Милку и дорожку к ней первым протоптал.

Но дело было не в секретарше, а в удаче, которую Семен взрастил на собственном горбу. Он и людей нужных нашел, и деньги добыл, и в залоговый аукцион влез. Суммы большие, Рубахову из кожи вон приходилось лезть, чтобы рассчитаться с долгами. Семен разгребал проблемы, а Костя кувыркался с бабами. Так долго продолжаться не могло.

Семен вызвал Костю на откровенный разговор, предложил ему щедрые отступные, но получил отказ. Мало того, Костя стал крысятничать, вывел на тайный счет крупную сумму. Ладно еще, если бы воровал с прибыли. Нет, он брал с долгов, которые требовалось отдавать. Разве Семен кривил душой, когда говорил Василисе, что банк принадлежит ему целиком и полностью?

Василиса пошла в отца, такая же глупая и несерьезная. Семен сделал ей предложение, о котором любая другая девушка могла бы только мечтать, а она выбрала смерть. Ей снова повезло, она ушла от пули. Ее искали, никак не могли найти, и вдруг эта особа объявилась здесь, на похоронах.

Пришло время говорить прощальную речь. Все смотрели на Василису, а она стояла как неживая и слова вымолвить не могла.

Семен ее выручил. Он и прощальную речь сказал, и первым бросил ком земли на крышку гроба. К земле потянулась и Василиса, но ей стало плохо. Он едва успел подхватить ее на руки, опередил и Розу, и своего сына.

Но если Глеб хотел обнять и приласкать Василису, то Семен совсем не прочь был скрутить ей шею, как куренку. Девушка она красивая, ладная. Она украсила бы любую постель, но Семена уже достала. Да и за Глеба отцу было обидно. Эта шлюха таскалась с уголовной шпаной, а он бегал за ней как дурачок.

– В тенек ей надо! – прошептала Роза, грудью прижимаясь к его плечу.

Знойная женщина, с пол-оборота и заводится, и заводит. Но сейчас ему было не до нее.

– Да, в тенек, – сказал Рубахов.

День сегодня солнечный, жаркий. На небе ни облачка. Не будет дождя, не заплачет природа по Косте. Значит, не такой уж он и хороший человек, как о нем думают. Василисе пора отправляться к нему.

Они усадили Василису на скамейку под раскидистым вязом. Здесь и тень, и сквознячок, вьющийся между могилами. Девушка почувствовала сырое дыхание смерти и открыла глаза.

– Папа, ты побудь с ней. Я за водичкой, – сказал Глеб и исчез.

Вместе с ним куда-то пропала и Роза.

В нескольких шагах от них еще толпился народ, а здесь, за оградкой чьей-то богатой могилы, царила по-настоящему мертвая тишина. Василиса сидела с открытыми глазами, но, скорее всего, ничего сейчас не соображала. Неподвижный взгляд девушки рассеивался в пустоте. Если ее схватить за горло и придушить, то она и не заметит этого.

Но Семен не мог ее убить своими руками, для этого у него был Артур. Все телохранители сейчас находились возле машины, босс не стал брать их на кладбище. Артур – крепкий орешек, но для него плохая примета – хоронить собственных жертв. Это Семену нельзя было не присутствовать здесь.

– Сейчас водички попьешь, станет легче, – сказал он.

– С чем водичка? – спросил вдруг незнакомый мужской голос.

В спину Рубахову ткнулось что-то твердое, послышался щелчок взводимого курка.

Он окаменел от испуга, иначе крепко шлепнул бы себя ладонью по лбу. Как Семен не подумал о том, что за спиной Василисы стоял Матвей Вересов? Парень он непростой, брат бандитского авторитета. Потому и смог заманить Рубахова в ловушку.