Черная полоса

Только тогда Матвей отпустил Глеба и взялся за Лилию. Бить он ее не стал, просто взял под мышки, оторвал от пола и поднял на вытянутых руках.

– Я хотела вернуть тебя! Это все, что мне надо было! – провизжала она.

– А убивать Василису зачем?

– Так не убила же!

Матвей отшвырнул от себя Лилию, и она с треском рухнула на кровать.

Он снова повернулся к Глебу и приказал:

– Говори!

– Что говорить? – Глеб чувствовал себя жалким карликом перед чудовищным исполином.

– Последнее слово.

– Но я не хотел убивать Василису. Даже Виктора остановил.

– Остановил?

– Он ко мне приходил, сказал, что хочет закончить начатое, а я отказался. Так это Лилька хотела убить Василису?

– Буду с тобой заканчивать, – спокойно сказал Матвей.

Он выглядел, как судья, зачитывающий приговор.

От страха у Глеба что-то лопнуло в районе мочевого пузыря.

– Дарственная должна быть готова завтра утром. На комбинат. На имя Василисы. Сделаешь все правильно – будешь жить. Если нет… – Матвей не стал продолжать, все и без того было ясно.

Он давал Глебу последний шанс.

Матвей ушел, а Глеб осторожно потрогал у себя под гульфиком. Там было мокро. От обиды и унижения он заплакал.

– Лучше бы тебе моча эта в голову ударила, – заявила Лилька. – Может, и убил бы Матвея!

Глеб глянул на нее зло, чуть ли не с ненавистью. Он готов был задушить эту сучку. Из-за нее все!..

– Я-то хотя бы попыталась с Василисой решить.

– Заткнись!

– А комбинат придется отдать!

Глеб кивнул, коварно глядя на Лилию. Да, комбинат придется отдать. Но сначала он спустит эту дрянь с лестницы.

Документы подписаны, нотариально заверены, акции оформлены на Василису. Ехать никуда не пришлось, Глеб сам доставил весь пакет на дом. Но вместе с тем он привез и встречную бумагу: Василиса должна была письменно отказаться от всех претензий в адрес «Ру-банка».

Матвей качнул головой, тяжело глянул на Глеба и заявил:

– Претензии остались.

– Но мы же договорились.

Глеб приехал не один. За дверью топтались его телохранители, но их присутствие мало помогало ему. Страшно пареньку, взгляд без опоры, глазки бегают, не знают, за что зацепиться.

– А откуда я знаю, какого кота в мешке вы нам подсунули? – сказал Матвей, хлопнув по папке с документами.

– Да нормально там все, – сказал Глеб.

– Почему Шумаков мог твоего отца убить?

– Шумаков? Отца?…

– Вы же рассматривали такой вариант, да?

– Хорошо, пусть его Шумаков убил.

– Дело не в том, кто убил. Важно, почему он это сделал. Из-за комбината? Теперь это наш геморрой, да?

– Да не геморрой это. – Глеб отвел глаза в сторону.

– Это наш геморрой, и мы будем его лечить. А ты держись от нас подальше.

– И не поминай лихом, – с улыбкой сказала Василиса.

К Глебу она подошла с таким видом, будто собиралась его поцеловать или даже броситься ему на шею, но всего лишь взяла за руку и выставила за дверь.

– Когда все это закончится? – со вздохом сказала Василиса, поворачиваясь к Матвею.

– Это ты о чем?

– Не было печали. Купили кота в мешке. Вдруг Шумаков даст о себе знать?

– Разберемся.

– Устала я от этих разборок.

– Отдохнем. – Матвей обнял Василису, выразительно повел взглядом в сторону спальни. У них вся жизнь впереди, и столько еще будет возможностей остаться наедине друг с другом. Нужно очень бережно относиться к каждой из них.

Но Василиса глянула на дверь, за которой скрылся Глеб, и сказала:

– Я за Лилию не спросила.

– И не надо.

– Почему ты ее не убил?

– Яс женщинами не воюю.

– И правильно делаешь. Мир и без того полон насилия.

– Я обязательно это запишу. На память. Но потом.

– А насилие заразно. Лилька подцепила эту дрянь.

– Насилием заразилась?

– Возможно, от нас.

– Знаешь, почему я хочу бросить курить? Чтобы ты не посыпала голову пеплом, – пошутил Матвей.

– А мне нравится, когда ты куришь. – Василиса повернулась к нему, руками обвила его шею и нежно улыбнулась. – В постели.

Матвей делал это очень редко и только после самого бурного проявления чувств. Что ж, он только рад будет показать, как сильно ее любит. А потом, уже перекурив, можно будет взяться за комбинат. Жизнь не должна стоять на месте.

Квартира маленькая, однокомнатная, кухонька крохотная, санузел совмещенный, балкона нет и не было. Это минус. Новый дом, евроремонт, роскошная обстановка. Это плюс.

Матвей утверждал, что плюс на минус дает минус. Осматривая квартиру, Лилия готова была с ним согласиться, а еще лучше – отдаться ему. Это ведь из-за него у нее поехала крыша. Была потребность решить проблемы одним махом, а тут еще пистолет под руку попался.

– Ну и как? – спросил Глеб.

Лилия уныло провела рукой по мягкой спинке кожаного дивана.

– Мне нравится.

Она могла бы сказать все, что думает о нем, но зачем? Он ведь сам позвонил ей, позвал. Повез, правда, не к себе, а на эту квартиру, где она должна была жить отдельно от него. А ведь мог вообще не позвонить.

– А мне нравишься ты.

– Я знаю.

Сначала он просто обнял ее сзади, а затем толкнул на диван, принуждая лечь животом на широкий подлокотник.

– Никого так не хочу, как тебя, – выдавил из себя Глеб, с силой прижимаясь к ней.

Похоже, у него уже свело зубы от похоти. Но Лилия ему не доктор.